спасибо!
Я хлопнула ладонью по покрывалу и иронично спросила:
– С чего это такая уверенность?
– А то я не ощущаю отголоски твоих эмоций. Тут, на Изнанке, все кристально понятно. Тебе действительно боязно, а еще очень-очень любопытно. А еще… – выражение лица этого поганца стало довольным-предовольным. Просто-таки до зубовного скрежета! – Еще, моя прелесть, тебя все это интригует. Молодые девушки чрезвычайно падки на загадки. О, даже стихами заговорил! Ты поистине одухотворяюще на меня влияешь, болотная леди.
Я мрачно смотрела на Ильсора и с трудом сдерживала чрезвычайно глупое желание наговорить ему гадостей.
Да куда ему дальше одухотворяться-то!
– Конечно, ты меня волнуешь, и да, вся эта ситуация, разумеется, возбуждает. Только, боюсь, не в том смысле, в котором тебе бы хотелось. Понятие «нервная возбудимость» знакома вашей светлости?
– Разумеется, – легко согласился Ильс. – Но мне приятнее считать иначе.
И вот пришел тот светлый миг, когда я со всей четкостью и ясностью осознала, что он меня окончательно достал! И я не желаю больше быть девочкой-десертом или жабкой для опытов!
А стало быть…
– Глава Ассамблеи Призраков Академии Триединства, вынуждена сообщить, что считаю ваше поведение возмутительным и даже хамским, – я поджала губы и села с каменным выражением лица, стараясь говорить как можно более сухо и официально. – К сожалению, вы не реагируете на тактичные попытки вас одернуть, что вынуждает меня к более решительным действиям.
Ильсор резко повернулся ко мне и порывисто сел, глядя на меня со странным выражением янтарных глаз. Подался вперед, склонив голову набок и, мимолетно коснувшись рукой длинного носа, улыбнулся и тягуче проговорил:
– Меня почтила вниманием княжна-мавка Невиая? Леди вспомнила о роде и достоинстве и посчитала, что не дело какому-то духу разговаривать с ней настолько вольно? – снова рывок вперед, и наши лица оказались недопустимо близко. Низкий голос с вибрирующими шипящими нотками пропел почти на ухо: – О-о-о… вы простите мою дерзость, болотная ле-е-еди? Я просто-таки униженно молю о милости у ваш-ш-ших ног.
Лицо опалило холодом, я прерывисто выдохнула, и изо рта вырвалось облачко пара, которое тут же развеялось.
Страшно. В животе поселился колючий клубок мороза, и меня начало потряхивать от нервного напряжения.
Но хуже всего то, что я не знала, чего было в этом больше.
Все же девушки это такие девушки. И его призрачное загадошство несомненно знал подход к слабому полу.
Нет, я не ощущала к нему физического влечения, как к Алину. Но есть путы не менее крепкие…
– П-п-прощу, – я все же не смогла сдержать дрожь. – Если вы перестанете так себя вести.
– А если я не хочу? Что ты будешь делать тогда, смелая девочка?
Если честно, то конкретно сейчас хотелось зажмуриться и
