и Грановские возвратились в Вильно, где вся полнота власти принадлежала Ясинскому. Ясинский учредил временный правящий совет и попросил Михала Клеофаса стать его членом. После тянувшегося целый год ожидания «у моря погоды» и, нельзя не заметить, продавания самого себя Михал Клеофас решился продемонстрировать свои истинные убеждения. Его не очень удовлетворяло свое недавнее прошлое; недовольны им были и ряд его современников – в результате в некоторых книгах по истории в дальнейшем появятся нелестные статьи о нем, в которых Огинский будет именоваться перебежчиком и трусом. Сейчас с уверенностью, что восстановит прежнюю репутацию, Михал Клеофас чистосердечно связал свою судьбу с восстанием. Он воспрял духом, прекратил бездельно выжидать и заменил свой княжеский герб откровенно якобинским стягом «свободы, верности и независимости». Затем заявил о начале Польской революции – так, по аналогии с парижскими событиями 1789 года, он назвал вспыхнувшее восстание.
Русские занялись перегруппировкой своих сил вдоль дороги Вильно – Минск, которая была хорошо знакома Михалу Клеофасу. В прилегавших к ней районах располагались его поместья – в Молодечно, Залесье, Ошмянах. Хорошее знание здешней обстановки очень помогло ему при формировании отряда легкой пехоты, который он сам обучал в местных березовых лесах. Огинский также поднимал моральный дух своих солдат, сочиняя для них патриотические песни и марши. Ясинский, которому пока удалось припереть русские войска к стенке, обратился к Варшаве за подкреплением. Тем временем виленская земля превратилась в опасное место: с минуты на минуту можно было ожидать, что там вспыхнет настоящая война. Михал Клеофас решил для безопасности вывезти Изабеллу в Варшаву. На границе Огинские вызвали подозрения у какого-то таможенника – он остановил их, назвал Михала Клеофаса врагом народа и стал угрожать ему арестом и казнью. Чей это сторонник – было не совсем ясно, однако, во всяком случае, Михалу Клеофасу удалось как-то уладить конфликт и получить разрешение продолжать дальше свой путь в Варшаву.
Михал Клеофас разместил Изабеллу у Михала Казимира Огинского в его варшавском доме. Дядя Михал Казимир, преисполненный отчаяния и обремененный долгами, предложил свой план действий для Литвы и попросил Михала Клеофаса передать его в Вильно. С его точки зрения, крестьяне Слонимского уезда обязательно поднимутся против русских, если их правильно настроить и заинтересовать, причем предпочтительно, чтобы этим занялся сам Михал Клеофас. Выслушав такие соображения, последний возвратился в Вильно, чтобы рассказать Ясинскому о предложении своего дяди. Ясинский план принял, добавил двести конников к небольшому отряду Михала Клеофаса и, благословив, приказал им двигаться на юг, к Новогрудку и Слониму, и затем на восток, к Минску, который формально уже находился в границах Российской империи.
О каком-либо военном опыте здесь говорить не приходилось, поэтому Михал Клеофас
