Но людей не видно. Кроны деревьев смыкаются над тихой улицей.
Но стоило только Клоду толкнуть калитку с витым узором и сделать шаг за нее, как вдруг мгновенно набежала толпа репортеров и папарацци:
– Клод! Вы видели трансляцию чемпионата? Гордитесь женой? – Кричит один маленького росточка журналист, вырвавшийся вперед с микрофоном известного в Австралии телеканала. Его оператор водрузил ему камеру прямо на голову, а тот даже не ойкнул.
– Как вы – два чемпиона – будете жить дальше под одной крышей?
Клод с досадой прикрыл глаза от бликов вспышек.
– Ну, позавчера я ушел навсегда из спортивной гимнастики, стал окончательно каскадером-профи, вступил в гильдию. Теперь буду прыгать с крыш, попадать в автокатастрофы вместо главного героя еще более регулярно, чем раньше. Я больше не чемпион – и жена теперь одна на семейном пьедестале.
Наглый парень в шортах, больше похожих на трусы, отодвинувший коротышку-коллегу себе за спину, сказал издевательски:
– Говорят, она у вас чемпионка не только в беге, но и по прыжкам в чужие койки?
Клод посмотрел на журналюгу уничтожающим взглядом. И промолчал.
Парень хотел что-то добавить, но струсил и быстренько уступил свое место дамочке в модном костюмчике мини – явно из какой-то гламурной телепрограммы. Она томно сузила глаза, явно кокетничая с красавчиком Клодом:
– А в постели вместо главного героя тоже вы будете управляться? Или это вам не по силам? Раз жена так ищет приключений, что ее называют секс-чемпионкой, может она не находит чего-то у вас в штанах, а?
Репортер из-за ее спины вякнул, заранее делая шаг назад: на случай, если Клод захочет ответить на его ремарку ударом кулака в лицо:
– Кто станет приглашать каскадером на сексуальные сцены человека, который даже жену не удовлетворяет!
Врыв смеха сотряс толпу шакалов с микрофонами:
– Говорят, бедняжка переспала нынче почти со всеми на чемпионате мира по стрельбе, при этом еще и выиграла главный приз.
Клод напрягся, сдерживая себя. Лицо побагровел от усилий, губы сжались и желваки заходили ходуном. Он снова прикрыл глаза, стараясь скрыть ярость в них. Сквозь жаркий туман в голове мелькали сцены, подтверждающие то, что его жена и впрямь никого и нигде не пропустит.
Он принуждал себя быть справедливым к тем, кто сейчас кидал в него камнями злых слов со всех сторон. И не мог. Он ненавидел весь мир. Разве он виноват в том, что Жизель его позорит? Если эта странная пресс – конференция по поводу победы в соревнованиях или по поводу его проигрыша в личной жизни? Если это моральное побоище продлится еще минуту, маска на его лице просто лопнет.
– Вы-то сами – известный бегун за женщинами или бегун от них? – Уточнила все та же кокетка из «глянца», оправив на груди жабо блузки.
Клод внутренне собрался, просиял белозубой улыбкой на красивом лице так, что вспышки фотоаппаратов
