Остановил нас сигнал светофора. Можно? Я открыла дверцу и выскользнула наружу.
Без пяти минут три. Внезапно меня охватило возбуждение. Отец моего Аси. Каминка, собственной персоной. Человек, о котором я столько слышала и знала, но лишь из писем, обычно заполненных политикой и заканчивавшихся просьбой прислать побольше книг и журналов. Отец Аси… непременный участник всего, что с нами происходило: от любовных наших ристалищ в постели до сумбурных предсвадебных приготовлений, не исключая и саму свадьбу, – настолько он глубоко внедрился в самую сущность своего сына. И вот через несколько минут я увижу его воочию в конце улицы Бен-Иегуды, получив долгожданную возможность разобраться, расспросить и понять этого человека. Автостанция. Автобус номер пятьсот тридцать два из Хайфы придет, девушка, прямо сюда, сядьте и не беспокойтесь, из Хайфы он отбыл ровно в час и с минуты на минуту прибудет, да не беспокойтесь вы так, лучше скажите, как его зовут, и я мгновенно найду его… И я послушно сажусь на скамейку среди груды посылок и бандеролей, дверь офиса распахнута настежь, так что мне видна и запруженная людьми и транспортом улица, и солнце, затопившее своим светом крыши домов, подобно морю. Вокруг меня теснятся десятки людей, напоминая о приближающемся празднике, толпа сдавливает меня со всех сторон, но я ухитряюсь вытащить свой драгоценный блокнот, ничто на свете не в силах помешать мне. Проза сначала. Я пишу: «Сумасшествие свадьбы». На поэтической стороне я перечеркиваю «серебристого мотылька».
Огромный автобус, остановившись, перегораживает всю улицу. «Ну вот, а вы боялись». Из распахнувшихся дверей начинают выходить пассажиры – мужчины, женщины, дети. Если я чего и боялась, то это того, что я его не узнаю.
Но я узнала его сразу. Потому что из автобуса вышел Цви. Невероятно! Даже страшно узреть подобное сходство. Это, пожалуй, самое важное качество – его абсолютная идентичность с Цви никогда при мне не упоминалась. Вылитая копия. Высокий, прямой, крепко сложенный, он остановился возле автобуса. Костюм на нем был немного помят. Стоит и, прищурившись, смотрит по сторонам. Седые волосы растрепаны, маленькие аккуратные усы. Зачем ему усы? Они придают ему какой-то устрашающий вид. Общий вид его – усталый и немного растерянный, но я не в силах сдвинуться с места, словно примерзла. Я гляжу на него, стараясь этим взглядом привлечь его внимание, но внимание привлекаю лишь со стороны толстяка водителя автобуса, который помогает пассажирам освободить грузовые отсеки, успевая при этом перебрасываться скабрезными шуточками с клерками автостанции. В это мгновение я ощущаю нечто вроде удара. Он смотрит на меня! Смотрит, но не видит. В этот момент шофер достает из багажника его вещи – пальто, шляпу и маленький кожаный саквояж. Не говоря ни слова, старый Каминка кивает шоферу и, держа весь свой багаж в руках, смотрит вверх по улице, залитой солнцем. Затем неуверенно движется в том же направлении. Я должна последовать за ним, но шариковая ручка приклеилась к моим пальцам и выводит
