другое утро в больницу и впрямь вновь прибыла жена президента. За ней двигались ладные парни, несущие огромную корзину с орхидеями и чемодан, забитый приданым для новорожденной.
Советское посольство мигом сменило звериный оскал на сладкую улыбку и даже прислало цветы и коробку шоколадных конфет.
Но, вернувшись в Москву, Нинка стала, как тогда говорили, невыездной. Вплоть до 1986 года ей не разрешали поездки за рубеж, даже в Болгарию, но потом система пала…
– Отправляйся домой, – велел Дегтярев.
Я машинально повиновалась и побрела по бесконечным коридорам к выходу.
– Дашка, привет! – крикнул бежавший навстречу Женька. – Отчего у тебя вид такой? Хочешь кофе?
Я кивнула. Женя впихнул меня в свой кабинет, включил чайник и потряс пустой жестянкой.
– Погоди минуту, сахарку принесу.
Я хотела было сказать, что не люблю сладкий кофе, но Женька уже ускакал. В комнате стоял холод, я прислонилась к батарее и увидела на столе несколько листков, исписанных четким круглым почерком. Глаза машинально понеслись по строчкам. «Мною…, машина, номерной знак 277 МАМ, цвет баклажан…» Но это же автомобиль Поли, тот, что сгорел. Мне стало интересно. «…значительное обгорание салона… следы копоти…», так, что там в конце? «…на основании вышеизложенного…» «…следы взрывчатого вещества, предположительно…»
Скрипнула дверь, я мигом закрыла веки. Женька весело сказал:
– Эй, просыпайся, кофеек прибыл.
Сглатывая противную сладкую жидкость, я затеяла абсолютно пустой разговор о всякой ерунде, потом перешла к происшествию в переходе у метро «Тверская» и, основательно запудрив приятелю мозги, с самым невинным видом спросила:
– Ну почему решили, что это теракт? Там стояла палатка, где готовили шаурму, в ней имелись газовые баллоны… Несчастный случай.
– Экспертиза выявила следы взрывчатки, – спокойно пояснил Женька.
– Ну и что?
– Значит, теракт, – терпеливо пояснил Женя, – ни с того ни с сего тротил не найдется.
– А эксперт может ошибиться?
Женя хмыкнул:
– Но не в этом случае. Нет, раз уж обнаружили следы взрывчатки, была бомбочка.
Домой я не поехала, села в «Рено» и закурила, бездумно глядя, как сизая струйка поднимается к потолку. Потом, откуда ни возьмись, появилась злоба. Ну, Дегтярев, погоди! Обманул меня, обвел вокруг пальца, как наивную дурочку, а я поверила! Нет, Полю убили, уж не знаю, каким образом ее заставили въехать в столб, но охотились за ней планомерно. То-то ей стало плохо с сердцем, но небось не рассчитали дозу, затем решили взорвать в машине, потом застрелить в магазине…
Внезапно я вздрогнула. В больнице, в 305-й палате, на кровати лежала мертвая женщина, а в справочном окошке сообщили, что это… Полина! В этой клинике отвратительные
