Нам ведь еще и дом покупать. Здесь оставаться опасно. Про Пастухова твоего такие страсти рассказывают. А ну как извернется, аспид? Да и тесть его, Игнатьев этот, тоже вроде как не подарок.
– Да нам уже дали пятьсот рублей, и еще заплатят целую тыщу. Это же страсть какие деньги получаются! Хватит и на дом, и на обустройство. Говорю же, я все узнала. Ну пожа-алуйста, – начала канючить девушка.
– Хм. Нет, если оно все так удобно, как ты говоришь… Опять же, детки пойдут, купать их где-то надо, стирка, то да се. Ну и мне сгодится, если какая грязная работенка по хозяйству. А без нее в своем доме никак. А то обмыться можно только под колодезной водой.
– Удобно, Архипушка. Ты даже не представляешь, как удобно! И все-то ты верно говоришь.
– Э-эх, один раз живем, – махнул рукой Архип. – Будет, как ты желаешь. Да только…
– Что? – всполошилась девушка.
– Так ведь делим шкуру неубитого медведя.
– Ерунду говоришь, Архипушка. Да я ради нашего счастья в лепешку расшибусь, а все, что надо, вызнаю, – подбоченившись, уверенно заявила девушка.
– Ну, если так, то, считай, домик с ванной у нас уже в кармане.
– И с туалетом теплым, – припечатала Глафира.
– Чего-о? – удивился Архип.
– Да там мелочи. Уж в сравнении с ванной-то. Тьфу и растереть. Тем более что водопровод уже будет. Зато зимой не нужно будет зад морозить.
– Это вонь в доме разводить?
– Ничегошеньки ты не понимаешь. Ну да я тебе потом все покажу и обскажу. Никакой вони не будет. Все устроится чинно и пригоже. Господа, чай, толк в этом деле знают. А ты когда к Викентию Семеновичу собираешься?
– Так утренним поездом и поеду. Заодно и работу лавочнику сдам.
– Значит, утром?
– Утром, утром. Ладно, обедать пора, а мы чаем кишки полощем.
– Успеется, – накрывая его крупную кисть своей ладошкой, томным голосом произнесла Глафира.
– Побойся бога, Глашенька, – нервно сглотнул Архип.
– А чего мне бояться? Нешто не женишься на мне?
– Женюсь, как не жениться. Что за глупости городишь?
– А тогда и греха в том нет.
– Да я не о том.
– А я о том. Страсть как по тебе за эту неделю соскучилась.
Ну а что Архипу оставалось делать? Похоже, невеста, вырвавшаяся из господской усадьбы на побывку, собиралась взять свое. И побольше, побольше. Конечно, в этом ничего плохого нет. И она очень даже ладная, с огоньком. А он все еще в силах. Но до вечера еще очень далеко. До утра – так и куда дольше…
– Так что интересного для Викентия Семеновича есть? – когда они наконец сели обедать, спросил Архип.
– Да так, ничего особенного. Хозяйка все вокруг дочки скачет, словно наседка. Бегала со своими железками, бегала, милее этих самых машин для нее ничего не было. А как дитя родила, так в ней сразу баба проснулась. Да так, что о железяках и думать забыла.
– Ну
