Чужие воспоминания. Судьбы. Алла (АМИ) Иоффе

      Они были очень разными – мои прабабушка и прадедушка. Она была глубоко религиозна, он же был человеком дела, а, следовательно, понимал, что Б-г существует очень давно, очень занят и Ему не всегда есть до нас дело. Прабабушка говорила на идиш, а по-русски плохо говорила до конца жизни. Прадед же вел дела не только на идиш и русском, но и на польском, поскольку именно эти языки имели хождение в дореволюционном Витебске. Но, несмотря на то, какими разными они были, они прожили хорошую жизнь, родили и воспитали восьмерых красивых и умных детей. Правда, 2 их дочери рано умерли, и обе от костного туберкулеза: старшая – Лиля – в 21 год, а маленькая Саша прожила всего семь лет.

      Бетти рассказывала, что, когда уже в конце прабабушкиной жизни (в 30-х годах), она вытерла то ли мясную посуду молочным полотенцем, то ли наоборот, прабабушка долго плакала. А прадедушка, видимо, полагая, что Г-ду издалека не очень хорошо видно, просил передать ему рыбу, показывая на ветчину.