время миновало,
Настало время одноразовых стихов.
Они ложатся толстым одеялом
И гнут основы и без них изогнутых миров.
В гирлянду букв переродилось слово —
Пустое украшение пустых голов.
Наполеон стоит на Ватерлоо —
Прощальных, хмурится и слушает, набат колоколов.
Ни секс, ни деньги, ни любовь не вечны.
Не вечно все, за исключеньем двух столпов:
Меня с тобой и нашего стремленья бесконечность
Пройти бок о бок по границе двух миров.
Время огня
За занавеской горизонта
Скрывает ночь глазницу солнца,
Срывая света пелену,
Иной являет свет и глубину.
Цикличен путь небесной колесницы.
Ну, что же, милая, тебе не спится?
Циклична жизнь! Быть может, в этом суть?
В прохладе глубины друг друга отдохнуть,
Чтоб утром снова воедино слиться.
Мотыльки
Мы все подобны мотылькам,
Такие странные и глупые созданья,
Самозабвенно преданы мечтам
И слепо следуем своим желаньям.
Без устали летим на свет —
Полны надежд, в бреду очарованья —
Чтобы раскрыть несуществующий секрет,
Сокрытый в нашем собственном дыханье.
Перерождений череда —
Как скоротечны эры, годы, дни, мгновенья.
Из никуда лететь и в никуда —
Бессмысленный источник вдохновенья.
Не помним прошлого. Зачем?
Оно – лишь повод для гнетущего сомненья.
А будущее – ворох теорем,
Недоказуемое сновиденье.
К чужим пустынным берегам,
Покорные, от потрясений к потрясеньям,
Бредем чужие по чужим следам
С такой наивной верой о спасенье.
Зачем мы все подобны мотылькам?
Зачем горды столь поэтичным саморазрушеньем?
Поэтам мертвым и их пепельным стихам
Не верит жизнь, на удивленье!
Ты сидишь на дощатом мостике…
Запускаю деревья в небо,
Украшаю их белыми птицами,
Муравьиными черными спицами
Вывожу на земле заклинания.
И ни жизнь в тишине затворником,
Ни излучин речных асимметрия,
Не помогут в моей геометрии
Ненасытного самопознания.
Мне в твоих волосах алгоритмы
И законы твоих движений
Раскрывают секрет искажений
Параллельных миров и вселенных.
Ты сидишь на дощатом мостике,
Улыбаясь
