будут уничтожены Хьюстон, Новый Орлеан и прочее-прочее, а самое главное – на берег выбросит сотни подводных лодок из бухты и доков, все стоящие на приколе авианосцы и вообще весь флот.
Крис поинтересовался, сам как будто не веря тому, что произносит:
– Все порты и морские базы на западном и восточном побережье будут разрушены?
– Целиком и полностью, – подтвердил Дуайт с язвительной любезностью.
Я кивнул.
– Академик Сахаров считал это морально приемлемым, у нас такая особая интеллигенция. Правда, Капица, Тамм и другие величайшие ученые всячески отговаривали его от такого людоедского поступка. Но окончательную точку поставил командующий военно-морским флотом Советского Союза, который заявил, что отказывается принимать на вооружение то, что уничтожит и мирное население. Это к тому, что какие у нас интеллигенты, и какие меднолобые. С моральными принципами.
Фрэнк спросил шепотом:
– Но… мины все-таки поставили?
– Намного позже, – сказал я успокаивающе.
Он посмотрел исподлобья.
– А что это меняет?
– Никто не собирался их ставить, – пояснил я. – Но когда ваши военные базы начали приближаться к России, охватывая ее в кольцо, тогда наконец и командование военно-морскими силами сочло приемлемым ответом начинать закладку атомных мин.
Я почти видел, как на Фрэнке вздыбливается звериная шерсть, а во рту выдвигаются волчьи клыки.
– Мы защищали, – сказал он, повышая голос, – своих союзников!
Я ответил так же ровно:
– А когда вы начали у наших границ размещать пусковые установки для ракет с ядерными зарядами, то военные переменили свою точку зрения, гуманисты сраные, и даже начали поторапливать ученых. Так что, да, закладка атомных мин предельной мощности прошла именно тогда. Быстро, слаженно и с готовностью применить как только, так сразу.
– Оружие Судного дня? – спросил Фрэнк.
Я покачал головой.
– Что вы, что вы!.. В поисках Оружия Судного дня будем участвовать и бороться мы с вами. Я имею в виду, искать и уничтожать террористов нового поколения. А эти атомные мины у вашего побережья – пустяк, сметут с лица планеты всего лишь Америку. Уверяю вас, на популяции человеческого рода это не отразится. Почти не отразится.
Судя по их лицам, такое заверение почему-то совсем не успокоило. Крис пробормотал устрашенно:
– Всего лишь Америку… Хорошо сказано.
– Да, – подтвердил я. – А основная масса человечества не пострадает! Правда, здорово?
Оба смотрели на меня угрюмо, что-то мой оптимизм совсем не вдохновляет, а если это русские так шутят, то в жопу таких шутников… но когда у обоих берегов пояс из атомных мин, то и в жопу послать как-то рискованно.
– Вам это хорошо говорить, – буркнул Фрэнк. – А мне кусок в горло не лезет.
– Запейте, – посоветовал я. – Здесь прекрасное вино из самой Шампани. Не думал, что встречу, хотя на военные расходы
