е не смог ее перечитать. Книга получилось более эротической, чем я от нее ожидал. В молодости на меня наложили отпечаток такие писатели, как Эдуард Лимонов, Маркиз де Сад, Генри Миллер, и думаю, что моя книга более адекватно отражает взгляд на современную сексуальность, нежели, допустим, фильм культового режиссера Ларса фон Триера «Нимфоманка».
Мне было интересно, что скажут главные героини по поводу моего творения, и я отправил им свою книгу. Отзывы были разные – от благожелательных до «чтоб ты сдох на своем Донбассе».
В конце своей книги лирического героя я отослал на Донбасс в состав Интербригад, воюющих за мифическую идею Новороссии. Знамя Интербригад было подобрано из рук Интербригад, воевавших против фашизма в республиканской Испании в 1936—1938 годах.
Насколько идея Новороссии мифическая, сказать сложно. Объективно говоря, в данный момент России нечего предложить Донбассу, и люди, воюющие там, просто не дают перекинуться украинскому конфликту в Россию. Но человеческая история – вещь переменчивая, так, в далеком уже 1999 году ныне руководитель Интербригад, а тогда предводитель смоленских нацболов Сергей Фомченков с сотоварищами захватил башню Клуба моряков в Севастополе, где они вывесили транспарант «Севастополь – русский город». В 1999 году уже никто и не помышлял о возврате Севастополя в лоно России, а вот эти ребята оказались провидцами. А тогда, после штурма российской морской пехотой, ребятам досталось только пиздюлей и полгода украинской тюрьмы. Дальнейшая жизнь показала, насколько правы были эти молодые ребята, поэтому я все-таки верю в Новороссию.
Я неспешно собираюсь вслед за своим лирическим героем на Донбасс, так как герой хоть и лирический, но все же нуждается в человеческой поддержке. Конечно же, лирический герой не единственная причина, для того чтобы отправиться на Донбасс. В начале 90-х годов я активно участвовал в патриотическом движении и до сих пор считаю себя обязанным защищать людей, говорящих по-русски. Недавно я задумался, что же объединяет таких разных людей, живущих от Владивостока до Калининграда? Для себя я ответил на этот вопрос так: объединяет нас и делает друг другу понятными русский язык. У нас с Украиной общая история, поэтому не совсем понятно, почему разные государства, поэтому вполне естественно, что украинская элита, чтобы полностью себя идентифицировать как Украина, вынуждена отказываться от всего русского, в том числе и от русского языка.
Отчасти меня и моих знакомых удивляет, как можно ехать воевать за путинский режим. Ну для нас, для русских, любой отечественный самодур и казнокрад лучше, чем внешнее управление, поэтому врага лучше всего встречать на подступах, иначе может быть поздно. К тому же так случилось, что к своим сорока трем годам я потерял все, за что можно было бы хоть как-то цепляться. С друзьями уже я общаюсь мало, дочка выросла, свою любовь я потерял, и мне, в отличие от героя «Бойцовского клуба» Эдварда Нортона, для ухода с работы даже не пришлось угрожать шефу и требовать с него деньги. На мое заявление шефу, что я устал от шестнадцатичасового рабочего дня и постоянного мата в свой адрес, я получил удар правой в челюсть и одновременно коленом в пах. После чего у меня была сломана челюсть, но моя боксерская подготовка позволила мне избежать более серьезных травм. Фактически, я был вышвырнут на улицу без зарплаты и перспектив в ближайшее время найти работу. Во-первых, у меня была сломана челюсть, а во-вторых, приближался Новый год, а в это время наемную рабочую силу уже никто не ищет.
В следующем году, устав от поиска работы, в марте я начинаю свои поиски руководителя Интербригад Сергея Фомченкова. К тому времени работать в офисе мне уже особо не хотелось, меня тянуло к военным приключениям. В поисках Сергея Фомченкова я иду на митинг «Другой России». Митинг должен был состояться около памятника героям революции 1905 года. По ошибке я подумал, что это памятник напротив Белого дома. Я хожу по памятным местам своей молодости, тогда частенько я провожал девушку, живущую по соседству с Белым домом. Возле памятника я понял, что ошибся и что нужно ехать на улицу 1905 года. И я шагаю на метро «Краснопресненская» мимо стадиона «Красная Пресня». Удивительным образом напротив стадиона сохранен мемориал героям обороны Белого дома в 1993 году. Меня удивляет такое соседство со зданием правительства РФ: то ли им все равно, а может, они никогда и не выходят в город из своих машин и кабинетов, и окровавленные герои им во сне не являются.
При выходе из метро «Улица 1905 года» я вижу знакомые красные знамена с лимонкой по центру флага. Флаги принадлежат партии Эдуарда Лимонова «Другая Россия». Льет прохладный дождь – и народу немного. С трибуны говорят правильные слова о том, что хоть нынешняя власть ведет правильную политику в Сирии и Донбассе, но внутренняя политика России никуда не годится. Развелось очень много людей, в отношении которых закон не действует. И хотя эти слова правильные, но народ почему-то проходит мимо. Люди стали равнодушными ко всему, что творится в мире, кроме выживания в данный конкретный день их больше ничего не интересует. А ведь настоящей жизнь делает тот факт, когда ты готов за свои идеалы отдать свою
