рассказала. Хорошо выпившая была.
– И что Декьярро ответил?
– Был бы трезвым, убил бы, наверное. Взглядом. И своим холодным равнодушием. А так бурчал и все время лез целоваться. В душе нас Джули фотала, пока еще не напились, как следует. Фотались много.
– Покажи фотографии.
– Ага.
Вечером того же дня они с Декьярро лежали в постели и Деметра сказала:
– Дурацкий вопрос.
– Дурацкий ответ, – засмеялся еще, гад!
– Ты меня ревнуешь к Сержу?
– Да.
– Потому, что я тебя к Джули ревную.
– Да у нее совсем груди нет. Даже обнять не за что. Она в предыдущей жизни мужчиной была.
– А у меня, выходит, есть.
– Да.
– Джентльмен ты!
– Заметь, тебя все целуют нечаянно. Дарио этот…
– Да ну его! Пень трухлявый. 48 лет уже!
– Ты-то откуда знаешь, что он – пень? Годовые кольца – спилы у него измеряла, что ли? На высоте груди 1,3 м.
– Это очень смешно!
Деметра смеялась и обнимала Декьярро.
– Серж этот все случайно. Слишком много мужчин, которые целуют тебя случайно, тебе не кажется?
– Много – это один Серж.
– Не он один. Дарио еще, Джо, как ты его называешь.
– Я его так называю лишь потому, что его так зовут.
– Угу. Серж все обнимал тебя. Руку надо было скинуть. Убрать и все. Мне тебя учить? Мне казалось, что тебе уже не требуются мои советы в отношениях с посторонними мужчинами. Ты и сама способна указать им на дверь решительно и бесповоротно. Целых полчаса сидели и обнимались.
– Не надо выходить замуж за математика – они все подсчитывают!
– Я ходил, а вы все обнимались.
– Спрашивается, а зачем ты ходил? Не нравится, что меня обнимает другой – обнимай сам. Зря я это сказала! Выпьешь и осуществишь.
– Я не пью.
– Ну, мало ли! Страх какой! Я не люблю, когда муж при всех меня целует.
– Любишь, только когда целует любовник.
– Нет у меня любовников. Хотя, почему же нет? Есть. В твоем богатом воображении. Итак, не люблю. Я стесняюсь. Не считаешь ли ты меня шлюхой, если я так часто хочу секса и веришь ли до сих пор, что я скромная и стеснительная?
– Да.
– Дело в том, что в постели (вот произнесла такие откровенные слова и угрызаюсь) я ошеломительно откровенная. Я говорю то, что чувствую, думаю, о чем мечтаю, чего хочу, а потом, вне ее, умираю от стыда за то, что было ночью. Говорят, что это комплексы.
– Это моральные устои и стеснительность, я считаю. И еще я боюсь, что кто-нибудь еще заметит это. Женщина лишь тогда по-настоящему сексуальна, когда не подозревает о своей сексуальности.
