ты ж, Ванрем Брантрейн, свето-тене-пират,Мой Голландец летучий, когда б ты, мой брат
Помог, я отдать бы рад воздух кармана…
Меня сокрушает лицо Перельмана.
Закрась серых сфинксов, брат, с ними – Неву,
Закрась льдины – звёзды на синем плаву
Весеннем.
Кувырк чайки охтинской, снежной,
Как сахарный кус туч – тех туч, над Манежной,
Что – вечные, странные овцы у звёзд,
Замажь кистью масляной Аничков Мост,
Коней, да парней, да решётку, да воду,
Закрась ветку липы, что бьёт в непогоду
В окно Петроградской страны… стороны…
Закрась все детали, не больно-т важны.
Крась в чёрное лишние грани стакана,
Одну ж – до холста растащи, до экрана,
До жара божественной лобной кости,
До глаз. Дай им блеск. В масле кисть опусти,
Возьми карандаш, лучше уголь из печки,
От черепа чёрные пряди, колечки
Со скрипом твори – корни скул с бородою,
Упрямые губы, две складки с бедою
В углах нарисованных губ говорящих…
Чтоб вышла одна из холстин настоящих.
………………………………………………………………
………………………………………………………………
Как выйдет – ты влажную тряпку возьми,
Отмыть чтоб – замазанный город с людьми,
Сотри мне всё масло с мостов рыбоспинных,
Избавь град Петров от плетей паутинных,
С волков, и хорьков, и ворон, и курей
Три, три, друг, фальшивые маски людей.
Согласен, пусть город стал выглядеть странно.
Мне жизнь изменило лицо Перельмана.
Вахлак на пепелище
Кто живёт у Комсомольской, пьесу Горького «На дне»
Может в школе не учить: житьё вокзальное
Тут науки заменяет: вот, скажу, попался мне
Кадр из песни русской, где «Дорога дальняя».
Крикнул кадр: «Я Скобкин Фёдор, в Кремль я, Сталину пишу,
Против русского народу прекратить террор прошу»…
Пачэму ви на вокзале? – те, кто всё у нас отняли… —
Спросят волки у ягнят для волчьей гласности!?
Вы обули тех, кто – босы: фокус-покус… Есть вопросы?
Бомж – к услугам комитета безопасности!
Так вопил вахлак… в лицо мне – в тренировочных штанах
С грязно-белыми лампасами по синему
Трикотажу, артефакт читал письмо – в таких тонах,
От которых вяли уши, прям… простим ему,
Я прощаю – так забавно он, потешно излагал
По безграмотной бумаге правду странную.
…И пусть лицо его светилось – лишь затем, что цвёл фингал,
Лично я прощу и внешние данные…
«Противу русского народу прекратить террор прошу»… —
Выл он мне: «Я Скобкин Фёдор, в Кремль, до Сталина пишу.
Больно били на вокзале на Казанском нас вчера,
Сломан нос (апчхи) натура – опечалена.
– Марш несогласных тренируем,
