довел до совершенства просветитель Сэнрикю. Окакура считает, что именно в Японии чайный ритуал достиг своей высшей формы. Чай получил особое, возвышенное значение в домашнем обиходе. У каждой японской семьи (конечно достаточно состоятельной) была, как и у китайцев, особая «чайная комната» (часто отдельный «чайный домик»), где происходила церемония. Эта небольшая комната обставлялась просто, даже бедно, по принципу «нехватка лучше, чем излишество»; все в ней было выдержано в спокойных тонах, кроме всегда ослепительно-белой скатерти и белого же бамбукового ковша для разливания чая; при этом были нежелательны не только резкие штрихи в обстановке, но и громкие звуки, лишние слова и жесты. Украшением комнаты служили цветы в вазе (иногда один цветок), причем недопустимо было сочетание живых цветов с нарисованными, а тонкий эстет мог, например, над букетом водяных лилий поместить картину с изображением летящих над озером диких уток. Исключалось навязчивое однообразие, повторение красок, изгонялась симметрия, жесткая определенность. Если чайник был круглый, то кувшин для воды – угловатый; если чайница была лакированная, то не допускались чашки с черным рисунком. В классический комплект чайных принадлежностей входило 24 предмета. Особенно ценился синий и белый китайский фарфор. Везде и во всем была идеальная чистота, включая дорожку, которая вела в чайный домик, но эту дорожку могли украшать специально стряхнутые с деревьев золотые и алые осенние листья, а старинные металлические вещи в комнате полагалось чистить слегка, не до блеска… Весь стиль, весь дух чайной комнаты в ее аскетической красоте, естественности и некоторой неопределенности как бы оставлял посетителю возможность дополнить видимое в своем воображении, по своему вкусу. Скромный хозяин не претендовал на совершенство своего душевного мира – он лишь обозначал исходное начало в стремлении к этому совершенству.
Чайная комната носила название «приют фантазии» и она действительно была тем приютом, где в отрешении от забот и невзгод приятно проводили время в кругу семьи или принимали гостей – обычно не больше пяти. Пить мастерски приготовленный чай за изысканно сервированным столом, наслаждаясь гармонией форм и красок, в обществе родных и друзей, – таков был высший смысл чайной церемонии, выполняемой обычно в честь почетного гостя. Ее специальным содержанием было умение ловко, изящно, безупречно вымыть и подать посуду, приготовить «церемониальный» зеленый чай, измельчив его в порошок, заварить его, многократно засыпая маленькими порциями и тут же заливая понемножку кипятком и взбивая бамбуковой мутовкой, и, наконец, предложить готовый чай гостю. Каждый предмет следовало вносить в комнату отдельно, а вся церемония должна была содержать 37 различных действий, исполняемых по строгим правилам. Например, подать гостю чашку полагалось с поклоном и обязательно левой рукой. Иногда все это исполняли красиво одетые девушки, сопровождая свою работу изящными, пластичными движениями; их поза, жесты, улыбки, как и другие детали ритуала, – все было подчинено традиционному
