осенило, что до Келермесского шоссе ему ехать нельзя, ведь Тенгиз просил его не показываться на глаза Пшимафу. Проехав улицу Транспортная, Рустам остановился.
«Где же мне встать?» – задавался вопросом адвокат, но, увидев вывеску на здании: «Автосервис», он вспомнил, что неподалеку в такой же мастерской работал его старый друг. Рустам завел двигатель и свернул на параллельную улицу Строителей, затем, спустя триста метров, снова свернул налево и въехал в ничем неприметные ворота. Затем свернул направо и остановился между бетонными стенами. Впереди проглядывалось темное поле, а сбоку – хороший обзор на само Келермесское шоссе.
До встречи оставалось еще пятнадцать минут.
Глава 4
Подойдя вплотную к спящей Мерем, Тенгиз с минуту еще подержал в руках кинжал, когда-то подаренный ему отцом.
Это была семейная реликвия, корнями уходящая в черкесское прошлое. Кинжал был покрыт временем, маленькими сапфирами и надписью на черкесском языке. Ради этой надписи в роду Сапиевых боролись с другими представителями княжеских фамилий, потому что она определяла принадлежность предмета к роду самого князя Инала. История делала кинжал очень дорогим, и Тенгиз лишь догадывался о реальной стоимости семейного артефакта.
Он аккуратно положил кинжал под подушку Мерем, боясь, что она может проснуться. Затем встал и, вспомнив, что забыл еще кое-что, вернулся к шкафу, из которого извлек черкесскую круглую шапку и положил ее у изголовья жены. Отец рассказывал ему, что если в семье хотели рождения мальчика, адыги прибегали к этому нехитрому обряду.
Время шло. Тенгизу не хотелось ехать к Пшимафу, но иначе он поступить не мог. Наклонившись к Мерем, он поцеловал ее волосы, которые расположились по всей поверхности белоснежной подушки, и стремительно вышел из спальни.
Спустившись по лестнице на первый этаж, Тенгиз прошел на кухню, взял маленькую бутылку с водой и вышел через дверь, ведущую в гараж. Поначалу Тенгиз планировал добраться до Келермесского шоссе более прямым путем: сначала доехать по своей улице до улицы Хакурате, а затем проехать пару километров до Шовгеновского моста. Однако шестое чувство подсказывало ему, что лучше подобрать другой маршрут. Мало ли, что…
Поэтому, заведя двигатель своего джипа, Тенгиз отправился в противоположную сторону и повернул через два перекрестка, на Курганную улицу, на которой преимущественно располагались частные дома. Асфальта на этом участке дороги не было, однако Тенгиза этот факт не смущал. Километра через три, при повороте на оживленную уличными фонарями улицу Гоголя, началась асфальтированная дорога, которая провожала Тенгиза неоновыми вывесками магазинов, рекламных агентств и филиалов учебных заведений.
Зазвонил мобильный телефон.
– Алло, дорогой, ты где сейчас? – спросил Пшимаф.
– Привет, Пшимаф. Я еду к тебе.
– Да,
