Сена, без вступлений! Что тебе надо?
– Отпуск! – выпалила я и приготовилась к расстрелу.
– Когда? – Конякин похоже удивился.
– Сегодня. Прямо сейчас.
И быстро, пока он не опомнился, зачастила:
– У меня уже мозги спеклись! Мне нужен отпуск, я больше не могу, если я не отдохну, совсем ошизею! Отпустите меня, отпустите, ну, пожалуйста! Я сегодня такую великолепную статью привезла, вот здесь вам на столик положу…
– Ты куда-то ехать собралась? – голос Конякина прозвучал на удивление спокойно, и это вселяло в сердце сверкающую надежду.
– В Подмосковье, – я смотрела на него с пронзительной тоской во взгляде. – На озеро, в санато… в пансионат – практически здравницу всемирного значения. Я так больна, Станислав Станиславович, так больна… если бы вы знали, какие у меня проблемы со здоровьем… А что творится с моей нервной системой! Вы бы знали!
– Я тебя отпущу с одним условием.
– С каким? – я уже пританцовывала от нетерпения, готовая сорваться с места и рысью, рысью в отпуск.
– Принесешь не менее пяти статей!
– Конечно, разумеется, принесу и шесть, и семь…
– Скажи Петру, пусть оформит бумагу, я подпишу и получишь в кассе отпускные.
– Станислав Станиславович, – мой голос сам собой взрыднул от счастья, – спасибо вам! Большое человеческое спаси…
– Кыш!
Я выскочила в предбанник и передала Петюне указания начальства.
– Бумагу мне, бумагу!
– Сейчас нарисуем, – невозмутимо кивнул наш секретарь-кроссвордист и защелкал по клавиатуре.
Я же схватила трубку телефона и накрутила Таискин номер. Как только она ответила, я возбужденно заверещала:
– Таечка, меня отпустили! Сейчас получу отпускные и свободна!
– Здорово, я верила в тебя! Может, приедешь ко мне? Вскроем крымское шампанское.
– Давай лучше ты ко мне, все-таки места отдыха в моей стороне находятся.
– Верно, хватаю вещи, шампанское и лечу к тебе!
Пока Петя готовил мне вольную, явились остальные сотрудники нашей газетки, разумеется, внимание всех и каждого привлек мой излишне радостный вид. Чтобы не рассказывать о причинах своего ликования каждому индивидууму в отдельности, оповестила сразу все общество:
– Граждане, я в отпуск ухожу!
У граждан вытянулись лица. Никто и не подозревал, что такое в принципе возможно, коллектив привык думать, что покинуть редакцию «Неопознанного трупа» на длительный срок можно только вперед ногами.
– Здорово, – расплылся в улыбке Влад, – не думал, что у тебя получиться.
– Значит, плохо ты меня знаешь, – довольно хмыкнула я, убирая всевозможные бумаги с поверхности стола в ящик.
– Куда-нибудь поедешь? – поинтересовалась Макакина.
– Да, – небрежно кивнула я, – собираюсь в пансионат, уж отдыхать,
