лапы одежонку и, распахнув дверь, выскочила на площадку, волоча меня за собой и приговаривая:
– Давай скорее! Шевели обрубками, чукча безногая!
– Ну, чего ты? В чем дело? – я пыталась не отставать, куртку не потерять, на развязанные шнурки не наступить. – Почему не на лифте?!
Тая проскакала еще пару этажей и остановилась, тяжело дыша:
– А ты хотела, чтобы эта ненормальная, обдолбившаяся, пьяная вдовушка пристукнула нас прямо там?
– Да с чего ты это взяла? – набросив куртку, я зашнуровала боты. – Она только-только в сознание пришла, много интересного могла бы рассказать…
– Кухонным ножом по горлу! На столе, кроме бутылок, куча всяких таблеток, антидепрессантов и самый безобидный из них – «прозак»! Ты только представь, что у мадам с крышей, если она жрет такие таблетки, запивая коньячищем? Да она полчаса за жизнь бредила, а потом вдруг заметила, что в комнате не одна! Сена, я так не согласна! Я девушка нервная…
– Психически больная, – сердито закончила я. – Надо скорую было вызвать, вдруг ей плохо станет, а ты понеслась, будто на муравейник села. Еще чукчей безногой обозвала!
– Я испугалась, – примирительно вздохнула подруга, запаковываясь в куртку и, как ни в чем не бывало, вызывая лифт, – у нее такие страшные глаза были. Пойдем, пойдем отсюда, дружочек, я помогу тебе наврать про это журналистское расследование от начала и до конца, приедем домой и сразу же приступим… Ну, чего ты стоишь?
– Наврать, говоришь? А зачем тогда вообще надо было сюда ехать? Сочинили бы всё, не выходя из дома и дело в шляпе.
– А что ты предлагаешь? – Тая подняла воротник куртки и надвинула капюшон до самого носа.
– Раз в жизни появилась возможность провернуть самое настоящее журналистское расследование, вообразить себя настоящим журналистом из умной газеты, написать репортаж, не взятый целиком и полностью с потолка, а…
– Я поняла, – вздохнула подруга, – а кто недавно трясся от ужаса при одной только мысли о расследовании?
– Уже не трясусь, мне уже понравилось.
– А мне нет!
– Никто не неволит. Иди в свой банк, садись за стол и перекладывай бумажки с места на место, а я хочу настоящей жизни. Чтобы события круговоротом!
– А ты не боишься, что тебе голову дверью прищемят? Случайно?
– Всего бояться – не надо из-под одеяла вылезать!
В результате дискуссии, мы основательно поругались и к метро шли порознь, на значительном расстоянии друг от друга. Но в метрополитене пришлось начинать общение: у меня не оказалось семи рублей на карточку.
– Да-а-а, много ты нарасследуешь с таким финансовым положением, – злорадствовала Тая, становясь в очередь в кассу. – Разговоры со свидетелями, родными и близкими покойного предполагают передвижение по городу, а это не бесплатно. Все, поехали домой, я котлет нажарю…
– Ешь сама свои котлеты! Подруга называется! Я еду в редакцию, потребую
