что Вика говорила, правда порой приходилось лишь кивать и усердно делать вид, что ему и в самом деле интересно. С женщинами ведь как, смеши и слушай, при этом не забывай о галантности, и пусть будет неловко по – утру, но не придется спать одному.
– Ой, я такая пьяная, что на ногах стоять не могу.– сказала Вика, когда они стояли у его квартиры, а он искал ключи в кармане.
– Прошу моя царевна, – Ден открыл дверь, – Мой кожаный трон подойдет для твоего «сидалища».
Вика улыбнулась, – Какой же ты … – и яростно впилась в его губы.
– Ай! Черт! – на ногу Дена резко надавил Викин каблук, и он резко ее выдернул.
– Ой, прости, я дай я тебя утешу, – и она снова впилась в его губы.
Вкус помады. Этот горький «вяжущий» вкус заполнил его рот. Ден двинулся вперед, на ходу закрывая дверь и целуя ее. И даже скидывая обувь их поцелуй не прекращался. На мгновение, прервав поцелуй, Вика согнулась, скидывая обувь. Волна крови и безумия, дикой страсти заполнила его рассудок. Глядя на это нежное создание, на грудь, что стала видна из такого положения, черный бюстгальтер и, о боже! На темные бугорки ее великолепных сосков, сгорая от желания порвать ее одежду и овладеть ей тут же, на полу – в этой прихожей, он начал расстегивать рубашку. Сняв туфли, она еще раз его поцеловала и принялась помогать ему, расстегивать оставшиеся пуговицы. Дело сделано и вот, они, целуясь и скидывая с себя одежду, направились к кровати. К кровати, той которой не раз доводилось слышать стоны наслаждения, и которая молча ожидала следующего соития…
Толкнув его спиной на кровать, оставшись в одном бюстгальтере и трусиках, Вика начала расстегивать бюстгальтер…
С улыбкой, молча наблюдая за этим действом, Ден пришел в восторг. Когда бюстгальтер был снят, а груди, небольшие, сочные, созданные для беспросветной любви и секса, качнулись в такт движениям ее тела, Ден почувствовал, что его трусы сейчас лопнут от дикого напряжения, и скорее с себя их скинул. И тут ему отрылся новый безупречный вид – Вика сняла трусики.
– Тебе нравится? – спросила она.
Нравилось ли ему? Да еще бы. Этот сочный нежный бугорок, от которого к животу отходила небольшая бороздочка волос, способен был разбудить страсть даже в педике.
– Малыш, ты прекрасна, ничего из того, что могут сказать слова, не способно описать всю прелесть…
– Тс… – шепнула эта сочная голая нимфа перед его лицом и поцеловала его…
Ровное дыхание. Колыхание прекрасных грудей, от которых Ден не мог оторвать взгляд… Она постанывала. Прыгая на нем сверху, эта бестия начала извиваться и мотать головой – прирожденная наездница. И тут случилось нечто. Вика, с силой вцепившись в соски Дена, начала их выкручивать…
Жгучая боль пронзила все его нутро, быстро оторвав от сосков руки, которые так бесцеремонно вцепились в них, Ден уставился на Вику.
– Ты сдурела?
– Я хочу по – жестче.
– По – жестче?
