быта, а новый способ убивать людей. Разве не так?
Филиппова воскликнула:
– Я мать и хозяйка, что я могу понимать в науке? И вообще, покиньте квартиру, мне плохо. Когда женщина в положении, ее так легко сбить, вынудить сказать что-нибудь себе во вред. Как вам не стыдно пользоваться этим?
Алексей Николаевич понял, что перегнул палку.
– Хорошо, я сейчас уйду. Последний вопрос: не осталось ли у вас работ Михаила Михайловича?
– Каких работ? Ваши все увезли. Ни единого листочка в доме не оставили.
– Я видел конфискованные бумаги, они неполны. Любовь Ивановна, давайте по-честному. Отдайте то, что вы спрятали от обыска, и я немедленно удалюсь.
Лицо женщины дрогнуло.
– Я бы отдала, ей-богу. Но бумаги унес на другой день Енотаевский.
– Это была статья?
– Да.
– «Революция посредством науки, или Конец войнам»?
– Да. Как вы догадались?
– Ваш муж упоминал о ней в письмах. Большая статья?
– Большая, подробная. С формулами!
– Зачем же вы отдали ее в чужие руки?
– Александр Юльевич попросил. Сказал, что снимет копию и отдаст. А так она вообще пропадет.
– Отдал?
– Нет. Стал меня избегать, на письма не отвечал. – Вдова покрылась пятнами от возмущения. – Я прижала его в конце концов, пригрозила, что расскажу все друзьям мужа. Тогда только Енотаевский сознался, что не может вернуть работу, он ее сжег.
– Как сжег? Взял на время чужую рукопись – и сжег?
– Именно. Он сказал, что обнаружил за собой слежку, испугался и сжег на всякий случай все опасные бумаги. В том числе и статью. Александр Юльевич тоже ведь пострадал от вашего строя. Был в ссылке, теперь его никуда не берут на службу.
Кроме как в охранное отделение, хотелось сказать сыщику. Но говорить так, конечно, было нельзя.
Лыков вежливо простился и поехал на Введенскую улицу. Там в новом доходном доме помещалась явка петербургской охранки. Гостя внимательно осмотрели на входе сначала дворник, потом швейцар. Последний передал сыщика с рук на руки молчаливому коридорному. И уже тот ввел Алексея Николаевича в квартиру номер семь.
Окна явки выходили на пустырь, в комнатах царила полутьма. Конспирация, усмехнулся Лыков. Подполковник Сазонов запаздывал, и гостя минут пять продержали в кухне. Наконец хлопнула дверь, и начальник отделения почти вбежал в комнату. В руках у него был кожаный портфель.
– Прошу простить, служба!
– У Сергея Васильевича задержались? – предположил Лыков.
Жандарм смутился:
– Ну, начальство есть начальство…
– Инструкции получили?
– Э-э…
– Будет вам, Яков Григорьевич. Получили и правильно сделали. Зубатов плохого не посоветует. Где ваш человек?
– Ждет в гостиной.
– Идемте к нему.
