на крышу.
– Базилевич, остановитесь! – негромко выкрикнул Гуров. – Куда вам бежать? Граница у нас на замке, не знаете разве?
Глава 3
Полковник Крячко не без труда нашел дом своего никогда не виданного родственника. Тот располагался на самой окраине городка, а лучше сказать, даже за окраиной. На расстоянии двух-трех сотен метров от городской черты среди дюн и высоких сосен образовалось нечто вроде поселка – ничего вычурного, но все дома здесь были добротные, из современных материалов, с высокими заборами вокруг участков. Впрочем, называлось местечко тривиально – улица Приморская. За заборами грозно рычали собаки. И за теми воротами, куда постучался Крячко, тоже послышался надсадный собачий лай.
Полковник Крячко был человеком не робкого десятка, но даже он почувствовал себя неуютно. Вокруг быстро темнело. С моря дул холодный неприятный ветер. Шумели сосны. В поселке однако еще не зажглось ни единого огня, и не было слышно ни единого звука, кроме недружелюбного собачьего рыка.
– Черт их знает, этих родственников! – пробормотал себе под нос Крячко, с некоторой растерянностью оглядываясь по сторонам. – Мчишься к ним через три границы, испытываешь неудобства, мечтаешь о встрече, думаешь прижать к груди дорогого племянничка… Ну, или дядю, на худой конец – а тут такой прием! Ну, допустим, не Москва, и до города рукой подать, но все равно обидно. Лучше бы мы в таком случае эту «Лошадь» с Левой раздавили… И что это за обычай такой – за глухими заборами прятаться?
Ворчал Крячко больше для поднятия собственного духа, поскольку прекрасно понимал, что никто его здесь ждать не мог и к встрече с ним не готовился. Однако плестись обратно ему очень не хотелось, поэтому Крячко еще несколько раз хорошенько ударил кулаком в ворота, вызвав у сторожевого пса приступ запредельного бешенства. Казалось, еще минута, и свирепый зверь снесет ограду, чтобы оказаться нос к носу с незваным гостем.
Крячко стало окончательно не по себе, и он решил, что, хотя родственные связи дело, конечно, хорошее, однако зацикливаться на них не стоит. Иногда посторонние люди оказываются ближе кровных родственников. Взять, например, Гурова. Он уж, по крайней мере, не отгораживается от людей высокими заборами и собаками. Хотя мог бы, потому что работа к этому располагает. Но, видимо, все дело в характере человека и в том, насколько спокойно он себя чувствует внутренне. Внутреннее спокойствие, был убежден Крячко, целиком зависело от того, насколько чиста у человека совесть. Правда, ему приходилось встречать немало людей, совести у которых вообще не было, но при этом они сохраняли поразительные спокойствие и невозмутимость, так что и здесь не было полной ясности. Одним словом, полковнику Крячко показалось странным и обидным предаваться философским размышлениям в полном одиночестве на отшибе среди полной темноты и собачьего лая. Он уже совсем собрался разочароваться в своей затее и отправиться назад в город, как вдруг в крепости его родственника произошло какое-то движение.
