скафандр передавал весь спектр тепловых излучений, но это тепло, эта энергия была другой. Это было тепло живого существа, но не просто живого, а разумного, совершенно чуждого по устройству и очень близкого по общению.
– Да, Надежда, я чувствую небольшой дискомфорт, – «Вот, в угоду ей начинаю говорить вещи не соответствующие реальности», – видимо, это вызвано необычностью ситуации, в которой я оказался.
– А не вызван ли этот дискомфорт тем, что ты на равных общаешься с аборигенным существом с заповедной планеты?
– Возможно, и чувствую к этому существу то, что вы называете симпатией, что для нас невероятно и нелогично, особенно учитывая мой истинный облик.
– Вей, женщины на Земле думают по-другому, в отличие от мужчин.
– Я это заметил.
– Вот и сегодня там, на корабле, вначале я была удивлена и шокирована твоим внешним видом, настолько он необычен и непривычен для моего восприятия, но, пообщавшись с тобой, я его уже не замечаю, он стал для меня естественным, я вижу твоё внутреннее состояние. Я вижу красоту твоей души, я чувствую, Вей, что ты хороший, меня тянет к тебе.
– Пойдём на кухню, – поднялась и потянула его за руку Надежда.
Этот простой по человеческим меркам жест вызвал у Вея бурю различных оттенков вибраций, которую люди назвали бы эмоциями.
– Посиди со мной или, лучше, перекуси чего-нибудь за компанию, у нас у людей говорят так: если вместе отведали хлеба, значит друзья, – положила себе котлету и приступила, не торопясь, к еде. Настроение было отличное.
– А что такое друзья? – спросил у неё Вей.
– Друзья – это люди, которые всегда готовы бескорыстно оказать моральную и материальную помощь.
– Что такое бескорыстно?
– Значит, не требуя ничего взамен. Вей задумался на некоторое время.
– Нет, тогда мы не друзья, друзья – это слишком просто, здесь что-то другое.
– Ты о чём? – невинно спросила Надежда.
– Я о нашем с тобой взаимодействии, всё так ново, я тебя воспринимаю, как часть себя, хотя это противоестественно. Надежда, что бы это могло значить?
– Да, Вей, и вправду, что бы это могло быть? Или значить? Я сама в растерянности, – проговорила она, лукаво глядя на него.
Они сидели на маленькой кухне и пили чай, разговаривая о пустяках.
– Пойдём в комнату, послушаем музыку?
– Пойдём, – согласился Вей, вставая.
– Что поставить? Я хотела спросить, какую музыку – классическую или популярную?
– Надежда, выбери сама, у нас с музыкой не очень: слуховой спектр очень широкий. Мы слушаем музыку окружающего мира.
– А разве сами не пытаетесь сочинять что-нибудь подобное?
– Невозможно написать произведение лучше того, что уже создал высший разум.
– Я не буду вдаваться в философию бытия, тем более я не сильна в этом вопросе,
