приобрели характер приятельских, и это точно и без всяких на то натяжек, с этого дня я стал частенько захаживать к нему в гости, а он – ко мне…
Глава 4. Бояриновы
Всеволод как натура творческая с детства любил шумные и развеселые компании. Сева буквально обожал своих гостей, и чем больше их пребывало в его доме, тем в лучшем расположения духа он прибывал. Он, как бы это обмолвиться, растворялся среди своих гостей многочисленных. Его душа раскрывалась гостям так, словно раскрывается парус, набирая в себя попутный ветер. Скорее всего, он души не чаял в гостях. Судя по всему, мой новый сосед легко и запросто сходился с новыми и незнакомыми для себя людьми и был всегда открытым к общению. Он был гостеприимным хозяином и компанейским человеком. Эту свою черту характера он с несомненностью унаследовал от своего дедушки – Константина Александровича Бояринова.
Дедушка Всеволода родился в 1909 году в Париже в семье адвоката и был третьим ребенком в семье. Все свое детство он провел в этом городе вместе со своим старшим братиком Николаем и сестричкой Ольгой. В 1916 году, за год до революции, семья Кости вернулась в Россию. Многие семьи эмигрантов время от времени возвращаются на Родину из чужбины, и причины на то у них бывают разного рода. Некоторые это делают по ностальгии, некоторые – по коммерции с целью подзаработать и привести свои финансовые дела в порядок или же путешествия ради, а некоторые и по любви к своей Родине. Скорее всего, семья Константин Александровича вернулась в Россию по ностальгии и любви к Родине, а может, и не только по любви, но и по необходимости житейской, в силу сложившихся обстоятельств…
А через год случилось то, что случилось, и то, что и должно было случиться. В октябре семнадцатого в России к власти пришли безумцы, каких свет белый не видывал доселе. Земля разверзлась, и сатана посетил Россию на ближайший век. Брат пошел войной на брата, дети отказывались от родителей, они забыли о том, что там, где всеобщее равенство, там нет развития – там смерть… И был голод по Москве. И в этот год умерла от голода сестра Константин Александровича – Ольга, умерла надо сказать, ребеночком непожившим. Ну не беда ли, да, вне всяких сомнений, это была беда для семьи маленького Кости. В этом же году арестовали и отца Константина Александровича – ну не горе ли. Конечно же горе, скажите вы мне, и я соглашусь с вами в который раз, да еще и какое горе. Сам же Константин Александрович вместе со старшим братом оказался в этот год в детском лагере концентрационном, и что теперь осталось от счастливой семьи адвоката Александра Адамовича Бояринова, спросите вы меня. А я и не знаю… Отвечу я вам… И сколько было таких семей и ради чего все это… Ради каких таких идей…
Сижу вместе с Всеволодом на кухне, за чашечкой кофе ночного и рассматриваю фотографии (любезно им предоставленные мне для ознакомления поверхностного) прошлого и настоящего его семьи, а заодно и слушаю его рассказы о дедушке, столь им любимом. Слушаю и пытаюсь понять и осмыслить для себя самого, что творилось в душе шестилетнего Костика ровно век тому назад…
Буквально
