по-твоему!
– Ну все, – рявкнул Николай, – матч уже пять минут идет! Умерла так умерла, блин.
Хлопнула дверь. Пока мужчины спорили, я пыталась открыть глаза или рот или пошевелиться, но отчего-то ни одна часть моего тела не повиновалась мне. Руки, ноги не желали двигаться, шея не поворачивалась, и диалог парней я слышала словно сквозь вату, никаких эмоций он у меня не вызвал. Кто-то умер… Я, скорей всего, сплю и вижу дурацкий сон.
Чьи-то руки подняли меня, уронили на железный матрас, потом кровать затряслась…
– Ты чё ее головой вперед толкаешь, – загундосил Толян, – ногами положено!
– Молчи, студент, – ответил звонкий девичий голос, – нашелся тут!
Я пыталась вырваться из вязкой темноты, облепившей меня, хотела спросить: «Что случилось?» – но пошевелить губами не сумела и заснула…
– И кто из них? – раздался мужской голос.
– Ну… вон та, наверное, – ответил второй мужчина, – слева, бери ее.
– На бирку глянь, – велел первый.
– Ща, не, Макс, лучше сам позырь, не разобрать.
– Ты, Витька, очки себе купи!
– Пошел на…
– Сам иди! Это она! Видишь, написано «неопознанный», клади сюда.
– Во блин, тяжелая!
– Так мертвое тело завсегда тяжельче живого, подымай.
Чьи-то руки схватили меня, понесли, потом по лицу пробежал ветерок.
– Внутрь пихай.
– Нормалек, улеглась.
– Теперь куда?
– Поглупей чего спроси, к Ивану.
Из моей головы медленно начал уходить туман, и появились какие-то ощущения. Через некоторое время я поняла, что лежу на спине, на чем-то жестком, подпрыгивающем, мне очень холодно, неудобно и плохо. Но это определенно не явь, а ужасный, кошмарный сон. Иначе почему я никак не могу открыть глаза?
Внезапно тряска прекратилась, послышался противный лязг.
– Привезли? – прозвучало издалека.
– Да.
– Где?
– В кузове.
– Ясное дело, не на сиденье, показывай.
– Вот.
Повисла тишина. Потом мужик с негодованием воскликнул:
– Это что? Ты кого припер, Витя?
– Как велели, из морга, неопознанная, нам Николай Михайлович выдал. Мы ему заплатили, все путем, – затарахтел тот, кто отзывался на имя Виктор, – не сомневайтесь.
– Идиот! Кто это?
– Так, Иван Николаевич, – труп!
– Чей?!
– Ну… как велено… бабы!
– Какой?
– …э …неопознанной!
– И где ты… его взял?
– Так Николай Михайлович выдал. Она к ним в ночь поступила, вчера, то есть сегодня. Документы он похерил, вот и получается, что о ней никто не знает. Все как надо.
– Витя, ты…
– Да че я сделал-то!
– Дерьмо, –
