точно нет пепельницы, встал из-за стола и подошел к окну; щелкнув указательным пальцем по фильтру, он стряхнул пепел в горшок какого-то декоративного растения на подоконнике.
– В таком случае, мы можем на вас рассчитывать? – не сводя с него глаз, спросил Антон.
– Мы еще не обсудили мой гонорар.
Коновалов ухмыльнулся:
– Деньги в этом вопросе имеют второстепенное значение. Как я уже сказал, мы навели о вас справки, и нас вполне устроят ваши стандартные расценки.
– Это не стандартное задание.
Коновалов повернулся к Антону. Тот быстро написал что-то на листе бумаги и показал его Крамеру.
Леонид несколько секунд молча смотрел на листок. Число выглядело внушительно. А закорючка, обозначающая валюту, превращала ее в целое состояние. На самом деле, эта сумма значительно превышала обычные гонорары Крамера. И они это знали.
– Надеемся, этого достаточно, чтобы впредь мы не возвращались к вопросу оплаты, и вы могли со спокойной совестью заняться делом?
Леонид в последний раз затянулся и затушил окурок о цветочный горшок:
– Я вылетаю утренним рейсом.
– Договорились, – Коновалов поднялся из-за стола. – Мы будем ждать от вас новостей.
И вышел из кабинета.
* * *
На прикроватной тумбе стояла потертая лампа с цветным абажуром – единственный источник света в помещении. Скомканное одеяло валялось рядом с кроватью. Простынь была мокрой от пота. В комнате пахло сексом.
Они уже прошли все этапы, естественные для такой ситуации: попытки вырваться, страстные мольбы пощадить и даже отрицание происходящего. Но мужчина остался непреклонен – Бурак умрет. Ровно в двенадцать часов.
На секунду в глазах парня мелькнул огонек безумия и, потеряв всякую надежду на спасение, он забился в угол в противоположном конце комнаты. Бурак сидел на полу, прижав колени к подбородку.
Мужчина находился неподалеку.
– Почти… – не отрывая взгляд от часов, шепотом произнес он.
Бурак вздрогнул.
«Неужели так быстро?»
Он проследил за взглядом мужчины. Без пяти минут полночь… Тик-так. Тик-так. И секундная стрелка часов описала еще один круг.
– Так мимо нас пролетает время. Так мы теряем жизнь, – сказал мужчина.
Бурак ничего не ответил. Чем ближе минутная стрелка приближалась к двенадцати, тем ощутимее он начинал нервничать. Он сидел и кусал колени, боясь представить, что случиться через каких-то пару минут.
И вот часы медленно начали пробивать полночь. Сердце парня сжалось от страха. Его затрясло, а на обнаженном теле, покрытом мурашами, выступил пот. Лицо парня исказилось в гримасе неприкрытого страха и ужаса.
– Время пришло, – сказал убийца, и неторопливо поднялся из кресла.
– Нет… Не надо… – сначала шепотом, а затем громче и громче взмолил Бурак.
Последний
