несколько вёсен и лет,Даже несколько пряных недель,
Если честно оплачен билет
И дорожная вся канитель.
Посидим на дорожку – и вон,
Только хлопнет подъездная дверь,
Где-то взлётная или перрон,
Мы не рано ли? Время проверь.
Если ты непрерывно со мной,
В жёлтой блузе и белом платке,
Ветерок за прохладной спиной,
Без вещей, хороша налегке,
Если вышли, едва рассвело,
По асфальту с недавним дождём,
Потому что и утром тепло —
Хоть по лужам иди босиком,
Под воротами – мотоциклет,
Громче грома, по-птичьи крылат,
Оседлаем – и в порт, и привет,
И не знаю, когда мы назад.
Долгие сборы
Моему отцу
Ты обещал мне лес, поход,
Достал рюкзак бледно-зелёный…
Был ночью дождь, а утро – вот:
Дома – как рафинад пилёный,
И откровенны небеса,
Как будто мы в открытом море,
Как нагота в невинном взоре —
Их ненаглядная краса.
Начав с невидимого дна,
Мы уложили всё в порядке
И отказались от палатки,
Решив вернуться дотемна.
Мы взяли кружки и ножи,
Крупу, армейскую тушёнку,
– А ложки? – Тоже положи.
И в жестяной коробке донку.
Галеты и цейлонский чай —
Полдня пропало в этих сборах
И в жарких спорах-разговорах —
Молчи, дурак, не отвечай!
И всё равно забыли спички,
Те, что не гаснут на ветру…
Давно ушли все электрички,
Что намечались поутру.
Рюкзак набили под завязку,
Часы закатные сочли
И в завтра путь перенесли —
Как недосказанную сказку.
Но утром завтрашнего дня
Ушёл ты втайне без меня.
Пират
Тебе владенья ведом вкус
трёхмачтовым фрегатом,
Когда канатною смолой
дыхание полно
И грязноватым парусам,
как на небе заплатам,
Коли от палубы глядишь,
быть снежными дано.
Когда высокая волна
разломлена прозрачно
Твоих матросов – соль и дым! —
торжественным трудом,
И режет боцманский свисток
с оттяжечкой и смачно
Надежд невидимую нить
от берега, где дом.
А ты стоишь на высоте,
над брызгами и медным,
И, как положено, глядишь
в подзорную тудым
Или, на солнце наведя,
не ослеплён победным,
Его пытаешь высоту
секстантом золотым.
Вдохнув, читаешь, как псалтырь,
движение муссона,
И внятен паруса порыв
тебе,
