Тавер.
– Наверное, имеется в виду мой, – ответила я. – Он отчего-то засветился в темноте.
– Так, давайте все эти разговоры продолжим потом, – вмешалась Аниль. – Вам тут всем досталось, так что сначала давайте я вас в порядок приведу. Кира.
– Что? – не поняла я.
– Ты ребро сломала.
– Кому? – усмехнулся Реф. Вот явно же считал именно меня виноватой в произошедшем!
– Тебе, надеюсь, – не удержалась обиженная я.
– Нет, – Аниль восприняла мои слова всерьез, – у Рефа ребра целые, у него лишь вывих левой ноги.
А еще вежливости, деликатности и человеколюбия.
– А Зуля? – все переживала Дарла, по-прежнему гладя пригорюнившегося зомби по голове. – Зулечка не пострадал? Зулечка, тебе плохо?
– Да-а! Зу-уля хочет значо-ок!
– Да дайте ему уже какой-нибудь значок, – буркнул Гран, ставя опрокинутое кресло на место и опасливо поглядывая на второе, так и застрявшее в стене под самым потолком.
– Зу-уля хочет этот значо-ок! – Обрадовавшийся зомби тут же двинул ко мне, но Дарла придержала его за руку.
– Но, Зуля, это ведь значок Киры, – втолковывала она ему ласково. – Я тебе что про чужие вещи говорила?
– Нельзя-а! Нельзя-я отбира-ать! Но Зу-уле скучно-о! Зу-уля хочет значо-ок! – снова заныл зомби.
– Ай, ну иди и найди себе где-нибудь значок, – устало вздохнула некромантка. – Только никого не пугай и ни у кого ничего не отбирай!
С тяжким вздохом Зуля поплелся к выходу и закрыл за собой еще чудом держащуюся на одной петле дверь.
И только сейчас я более-менее успокоилась. Доковыляла к дивану и присела. И плевать, что рядом с Рефом. Аниль в это время держала за руку Грана, окутывая его серебристым мерцанием. Тавер вновь чего-то химичил у камина. А Дарла уже вовсю препиралась с Алемом на извечную тему «Кто виноват и что делать?» касательно погрома.
– Так что там у тебя со значком? – вдруг поинтересовался Реф.
– Он неожиданно замерцал в темноте, – пробормотала я. – Вообще ни с того ни с сего. Может, это так магия пробуждается какая-нибудь?
– Какая-нибудь – это какая? – скептически поинтересовался он.
– Ну боевая, к примеру. – Я все еще на это надеялась.
– С чего вдруг? – прозвучало таким тоном, словно я – чернь, недостойная подобной милости.
– С того, что у меня есть к этому предрасположенность, – парировала я холодно. – Я не такая дремучая, как ты считаешь. На проверке у ректора самым первым у меня появился герб именно боевой магии, и пусть на мизерном уровне, но я знаю, что это означает восприимчивость именно к этому виду.
Реф ничего не ответил. Лишь посмотрел до обидного снисходительно, мол, ну-ну, надейся. И тут же Алем весьма буднично объявил:
– Всем внимание, я гашу свет.
Продолжавшая светить даже упавшей, люстра мгновенно погасла.
– Алем! –
