нездоровое желание, дорвавшись до сладкого, наесться «впрок», то есть до отвала. Тем самым, ограничивая ребенка, мы часто провоцируем его на то, чтобы возникала его психологическая зависимость от чего-то, что ему хочется, а «нельзя».
Зависимость может возникнуть по многим причинам, но в том числе и в те моменты, когда функция собственного контроля организма («мне хватит», «больше не хочу») заменяется внешней («я знаю, когда тебе хватит»), в результате организм вообще может потерять способность сам регулировать собственные процессы. А потом кто-то, кто осуществлял внешний контроль, предъявляет претензии: «Я так и знал, что ты не можешь удержаться от сладкого (алкоголя, курения, игр за компьютером или в казино и т. д.)». Хотя у того просто не было шансов научиться делать это самостоятельно.
Совершенно очевидно: чем больше у ребенка будет возможности собственного контроля, тем лучше он научится это делать – контролировать сам себя. Чем больше контроля извне, тем меньше шансов вырасти самостоятельным, гармоничным, здоровым, удовлетворенным жизнью. Перестать контролировать – это не значит не любить, не заботиться, не оберегать от очевидной опасности. Это значит – доверять ребенку в решении тех вопросов, с которыми он, очевидно, может справиться сам.
Я слушала традиционный запрос: он ленится, часто болеет, совершенно несамостоятельный в свои 10 лет и ничего не хочет. Мама – ухожена, явно образована, красива, напряжена. Сын – худ, бледен, апатичен, с опущенными плечами, потухшим взглядом.
– А что значит, что он «ленится»? – спрашиваю я, глядя на него с сочувствием.
– Ну, приходит с музыки, я ему: «Садись за уроки!», а он ходит все, слоняется по квартире. И так может полчаса ходить, за уроки его не усадишь!
– Интересно, а какое у него расписание? Из чего вообще состоит его день?
– Ну, как обычно, как у всех детей. С утра школа, потом музыкальная школа, потом уроки. Еще у нас два раза в неделю плавание и два раза английский.
– А есть ли у него свободное время? И чем он занят тогда?
– Да чем занят, все играет в игрушки, как маленький!
– Как часто ты можешь позаниматься тем, что тебе просто хочется? – спрашиваю его, пока он тревожно болтает ногами, сидя на стуле.
– Да иногда, но, в общем, времени на это совсем нет.
– А что из того, что ты делаешь, тебе нравится? Музыкальная школа? Плавание? Английский?
– Музыкалку не люблю совсем, английский – так себе, плавание тоже не нравится.
– Вот видите! – Его мама торжествующе смотрит на меня, как будто то, что он сказал, подтверждает ее версию. – Ничего не хочет, ничего ему не нравится!
То, что он просто «играет в игрушки», явно не бралось в расчет, даже наоборот, судя по всему, казалось ей очень предосудительным. Весь его день был простроен почти по минутам. И там совершенно
