для какого заклинания этот график? Это очень древнее каббалистическое заклятие, которое вызывает смерть всех тех, кто присутствует при его произнесении. Якобы маги использовали его в самых критических случаях, ну вроде как подорвать самого себя гранатой вместе с врагами. Оно было очень опасно для мага, однако не смертельно. В него вплетены слова, которые защищают произносящего. Но все равно опасно. Впрочем, это все легенды. Я, сам понимаешь, не пробовал. А все, что я пробовал, – не работало. – Тут Юрка рассмеялся.
– Вот именно, что не работало, – немного сердито ответил Антон, но гипотеза приятеля его все же заинтересовала.
– Но пробовать этот Хагалаз не хочу. Тем более что Тера все-таки мертв.
– Ты что, всерьез думаешь, что Тера установил с сайта некую магическую программу, которая его убила?
– Я не знаю, но набор имеющихся фактов… Я бы на твоем месте не стал экспериментировать. Ты лучше не лез бы в это дело. Моей магической квалификации, пусть и шарлатанской, хватает на эту рекомендацию.
– Ну уж нет. А если Теру и вправду убила эта программа, то точно хочу разобраться. Мне кажется, что это, мягко говоря, неадекватное наказание за взлом сайта. Хотя я в это и не верю.
– Ладно, посмотри на часы. Пора уже в люлю и баиньки. Утро вечера мудренее.
– Правда. – На часах был уже второй час ночи, и Антон только сейчас почувствовал, как устал. – Ты завтра что делаешь?
– Да я часиков в восемь смотаюсь в свой магический салон. У меня там встреча с клиентами. Ключи запасные я тебе оставлю.
– Понятно. А я, пожалуй, займусь выяснением всяких подробностей. С ноутом еще повожусь.
Приятели разошлись по комнатам, и Антон сразу улегся спать – день был богат на события, и он устал. А Левин еще долго смотрел телевизор, копошился в комнате и мешал спать Антону.
Антон проснулся от попадавшего в глаза яркого солнечного света. Он услышал, как на кухне чем-то загремел Юрка. Оттуда же доносился запах яичницы. Надев брюки, Антон тоже вышел на кухню.
– А, проснулся, – бодро проговорил Левин. – Не стал тебя будить. Решил, сам проснешься, когда запах почувствуешь. И не ошибся.
– Да, полопать неплохо бы, – отозвался Антон, хотя голода еще не чувствовал. Он обычно никогда плотно не завтракал – его аппетит просыпался позже него самого.
– Садись тогда, – пригласил приятель и поставил на стол тарелку с глазуньей. – Ну как, на свежую голову ничего еще не придумалось?
– Да я и не думал, я спал. – Антон взял вилку, кусок отрезанного хлеба и принялся жевать.
Завтракали они молча, думая каждый о своем.
Антон, пережевывая яичницу, глядел в окно. Ему вспоминался Тера, и в его душе потихоньку просыпалась ярость. Он понял, что вопросы финансовые отошли для него на второй план – да, проект, который они начали с Терой, надо было закончить. Если, конечно, это теперь возможно. Но главным для него стало то, что необходимо разобраться со смертью Теры, – он почти не верил в случайный инфаркт. И хотя логика отрицала
