удерживать его силой, а потом и ударить, чтобы в себя пришел. Ударил, оттащил подальше от людей.
– Да погоди ты, – шептал Кайсы ему на ухо, держа при этом крепко-крепко, – погоди, Август! Может, и нет там никого? Утро же! В деревне рано встают, у всех дела.
Утро. Рассветные росы, которых мало, чтобы победить огонь, туман, который слабее и беспомощнее черных клубов дыма. Вот и они не успели, не уберегли…
Пожар удалось потушить лишь ближе к обеду. Не оттого ли, что тушить никто не пытался? Кому нужна одинокая женщина с байстрюком, не пойми от кого прижитым? Своя рубашка ближе к телу. Дом умер, вздохнул последний раз и осел, просыпался черными костями прогоревших стрех, с укором глянул на людей сквозь закоптившиеся, полопавшиеся стекла окон и умер, похоронив под собой еще двоих – женщину и маленького мальчика.
Тела нашли уже вечером, когда опоздавший, как и Берг с Кайсы, ливень накрыл деревню серой непроглядной пеленой, загасил пожарище, прибил к земле жирный смрад гари. Они лежали ничком. Головешки…
– …Сгорели и мальчик, и та женщина, – из страшных воспоминаний Августа выдернул скрипучий голос Пилипейко.
– Очень удобно… – Август положил ладони на подлокотники и, почувствовав под пальцами борозды от волчьих когтей, содрогнулся.
– Не понимаю вас, мастер Берг, – голос поверенного сделался подозрительным.
– Кресло, говорю, очень удобное. – Август убрал руки с подлокотников. – Только тоже испорченное.
– Отремонтирую. Все здесь до ума доведу. – Подозрительность уступила место деловитой озабоченности. – Если, конечно, мне представится такая возможность.
– Отчего же не представится, господин поверенный? – спросил Август, выбираясь из кресла. В волосах его, кажется, запутался принесенный из воспоминаний запах гари. Замутило, и эхо в голове сделалось громче, требовательнее.
– Оттого, что хозяина всему этому… – Пилипейко сделал неопределенный жест рукой, – нету. А когда хозяина нету, так и порядка тоже никакого нету. Много лет назад наследники не смогли поделить поместье. Как думаете, сейчас им это удастся? – Он по-птичьи наклонил голову, посмотрел на Августа так, словно это по его вине замок по-прежнему оставался бесхозным.
– А как же Матрена Павловна? – спросил Август с наивной улыбкой. – Вы же сказали, она собирается прибыть на остров.
– Матрена Павловна собирается. – Пилипейко кивнул. – И дети ее, Всеволод Петрович и Натали… – он вдруг запнулся и густо покраснел, – Наталья Петровна. А еще супруг нынешний, замест покойного. – Имя нынешнего супруга Матрены Павловны так и осталось неозвученным. Видно, человека этого поверенный к членам благородного семейства причислять не спешил. – Если бы только они, так и голова бы моя ни об чем не болела, но будут и другие…
– Наследники? – уточнил Август.
– Да какие там наследники?! – вполне искренне возмутился
