а «Матрос с „Кометы“» поётся: «Самое синее в мире Чёрное море моё!». )
…Они жили в пятикомнатной квартире (доставшейся старухе от папаши генерала) ровно тридцать лет и три года. Старик (после выхода на пенсию) ловил неводом рыбу, старуха точила свои лясы. Улов свой старик в рыбный магазин сплавлял, а деньги старухе отдавал за съём жилья, так как квартира лишь на неё была приватизирована.
Как-то молвит старику старуха: «Что-то стал твой улов жидковатым, на стиральную машину не хватает. Наша-то вышла из моды!»
Глава 2
…Вот старик поутру пришёл к морю
заниматься своей подработкой,
ненасытной старухой навязанной.
И попала в его сети рыбка,
но не сразу, а с третьей попытки.
Не простая рыбка – золотая!
И молвила она голосом человечьим:
– Отпусти ты меня, старче, в море.
А я три твоих желанья исполню.
Усмехнулся старик саркастически:
– Я какой-никакой, а член-кор,
ты ж за лоха наивного держишь!
Для чего отпускать тебя надо?
Чтобы ты (как у Пушкина в сказке)
«лишь хвостом по воде плеснула
и ушла в глубокое море»?!
Отвечает золотая рыбка:
– Твой пример не совсем удачен.
Я привыкла держать своё слово,
коли мой собеседник вменяем!
А старик тот, хоть мне симпатичен,
но ужасную нёс ахинею,
сочинённую злобной старухой,
чувство меры утратившей напрочь!
Бедный дед, хоть и не был член-кором,
первый раз отпустил меня даром
до встревания бабы корыстной.
Тут вторично старик усмехнулся:
– «Даром» … именно тЫ обладаешь,
тем, который сам Пушкин прошляпил
– исполнять пожеланья любые.
На фига же тебе моя милость?
Пожелай и окажешься разом
по другую сторону сети.
Рыбка молвила, тяжко вздыхая:
– Не ошибся ваш гений российский
(хоть и вид у него африканский!).
Знать, прознал про нюанс он прискорбный,
в трудовом договоре прописанный
– что могу я при всей своей силе
исполнять лишь желанья клиента,
а свои только в случае редком,
коль клиент сам об этом попросит.
Кстати, можешь ты это проверить
– пожелай, чтобы я оказалась
по другую сторону сети.
Отвечает старик с укоризной:
– Вновь меня почитаешь ты лохом!
На такую туфту не намерен
я своё пожелание тратить,
ибо слишком оно драгоценно!
Тут схватил он за хвост собеседницу
и швырнул её в море подальше.
Глядь – исчезла золотая рыбка,
лишь круги по воде побежали.
Молвил грустно рыбак, усмехнувшись:
– Все вы, бабы, одни динамистки,
даже коль не слыхали ни разу
про ментовское общество «Динамо»!
И пропел старик тенором хилым
то, что Алла Борисовна раньше
своим пела сопрано могучим:
– У меня всего лишь три желанья.
Нету рыбки золотой!
Вновь круги по воде побежали,
и из центра кругов показалась
голова осуждаемой рыбки,
осуждающе молвившей деду:
– Ты чего против баб разорался,
проявив нетерпение… бабье?!
Потому в глубину я нырнула,
что вода есть «моя стихия»,
словно «царство рифм» для Минаева,
каламбуром Россию потрясшего!
А теперича я надышалась
кислорода, в воде растворённого
и готова с тобою трепаться
про желанья твои троекратные.
– Заказала старуха машину мне.
Слава Б-гу, что только стиральную,
но зато, чтобы самую модную.
– Раздобуду «стиралку» моднейшую,
но лишь только «загнётся» немодная,
ибо деньги швырять – не по-Божески!
– Так сожрЁт меня баба стервозная!
– Непременно сожрёт, коли скажешь ты
ей про наш диалог занимательный!
– Хорошо. Буду нем я, как рыба,
но простая а не золотая!…
Ну,
