Нашему любимому фюреру неслыханно повезло…
– Хайль Гитлер, – произнес Курт машинально. Точно таким же тоном, каким только что произнес начальник поезда. – Сколько стоит газета? – Он не отрывал взгляда от заголовка.
Газетчик назвал цену, и Курт расплатился.
– Возьмите… – старик просунул газету в окошко.
– Благодарю вас…
Курт быстро развернул «Фёлькишер беобахтер». Статья сообщала о том, что мятежный полковник фон Штауффенберг, решивший уничтожить Гитлера, пронес на совещание, в котором участвовал фюрер, мину, оставил ее там, а сам позорно бежал… Мина взорвалась, но не причинила Гитлеру вреда.
Больше в газете не было подробностей, автор статьи лишь в высокопарном тоне благодарил небо за счастливое спасение Гитлера и поносил «врага нации», задумавшего гнусное преступление. «Особенно гнусно, – писал автор, – что наши враги развернули свою деятельность в столь трудные для Германии дни, когда каждый немецкий мужчина рвется на фронт…»
Вот как! Хоть автор признал дни «трудными»!
Однако надо было возвращаться, газеты Курт мог почитать и в поезде.
– Парижские газеты есть? – отвлекшись, спросил Курт Мейер.
– Если угодно господину, – улыбнулся газетчик. – Но если вы потерпите немного и переедете на ту сторону границы, французские газеты будут стоить дешевле…
Курт с трудом сообразил, что имеется в виду.
– Там есть такие журнальчики, – послышался голос старика, – которые не встретишь в Германии…
– Прекратите, – поморщился Мейер. – Покажите, что у вас есть…
Он быстро выбрал несколько французских газет – «Пари суар», «Ле Монд», «Паризьен». Расплатившись, сунул под мышку газеты, скрученные в трубку, и зашагал вдоль состава.
– Поторопитесь, господин штандартенфюрер, – такой репликой встретил его начальник поезда. – Пограничники уже в вагоне…
И вновь – этот странный взгляд! Курт лишь коротко кивнул и поднялся по ступенькам.
Пограничный наряд, состоявший из унтерштурмфюрера и двух солдат, вооруженных автоматами, стоял у открытой двери крайнего купе. Еще двоих в штатском Курт заметил в дальнем конце вагона. В руках одного из этих людей чернела большая папка.
– Разрешите пройти? – произнес Мейер.
Унтерштурмфюрер обернулся, взгляд его стал ледяным.
– Кто вы?
– Пассажир этого вагона, – процедил Курт. – Вы проверите мои документы позже.
Его пропустили. Курт прошел в купе, опустился на скамью и снова развернул газеты. Странное оцепенение овладело Мейером, все мысли были об одном.
Почему Москва не приказывала ему заинтересоваться этим? Ведь за покушением Штауффенберга наверняка стоял заговор – а Курт Мейер, работая у Мюллера, пребывал в самом сердце Берлина, общался с высшими офицерами, мог выполнить
