и пустили на поляне пастись. Сами расслабились. Бутылку спирта, видимо, уже здесь раздобыли. А в это время к ним подошёл завхоз. Дело было вечером. Он начал мужиков ругать, воспитывать, а они ему ответили не по-салонному. И того коновода, который послал его подальше, завхоз хлестнул прутом по лицу. Видимо, не больно, но оскорбительно. Это было вчера. А сегодня случилось вот что: на берегу стояли те же коноводы, что-то обсуждали с местными охотниками. К ним подошёл завхоз. Сначала беседа шла тихо-мирно. Но вот завхоз опять бросил какую-то реплику в сторону Степана. И тот с разворота левой рукой двинул завхоза, видимо, в ответ на очередное оскорбление, под дыхало. А стояли они рядом с обрывистым берегом стремительной реки. Завхоз по воздуху отлетел метра на три и упал в воду. Через мгновенье вынырнул, что-то хотел крикнуть… и исчез в мутной воде: весеннее половодье приближалось к своему пику.
Оказалось, что коновод Степан прошёл всю войну. Под конец был ранен и много месяцев пролежал в госпитале. Правая рука у него была покалечена и с психикой оказались проблемы. Об этом сразу же рассказали его друзья и коллеги. В итоге произошло то, чего более всего опасался Александр Дмитриевич. Партия полностью укомплектовалась и отправилась из Верхней Тридцатки вверх по Казыру только двадцать пятого мая, в самый разгар половодья, когда бурная и без того река залила пойму и катила свои воды почти на уровне высокой, ранее не затапливаемой террасы.
Партия разделилась на две группы. Одной предстоял путь тайгой с вьючными лошадьми, другой – на шестах в лодках-долблёнках по реке. И без того трудное передвижение с вьючными лошадьми по тайге в этих районах ещё больше осложнялось половодьем. Были трудности и у лодочников, т.к. в ряде мест шесты не доставали дна. Но, не смотря ни на что, партия отправилась в путь.
Группа, которая двинулась вверх по бурному Казыру на пяти лодках, отправилась в путь рано утром. Они быстро загрузили подготовленный с вечера груз килограммов по четыреста на лодку, встали в лодки с шестами (один на носу, другой в корме) и отчалили. Естественно, что в лодочной группе были местные рыбаки и охотники.
Другое дело – вьючный караван из пятнадцати лошадей и восемнадцати человек во главе со старшим геологом Базыбайской партии Смирновым. Кроме двух коноводов и самого Александра Дмитриевича никто из рабочих, среди которых было пять женщин, не знал – с какой стороны следует подходить к лошади. Это были те самые кадры, от которых начальник Окуневской геологоразведочной партии Беляков две недели назад так удачно избавился.
Долго возились с укладкой вьюков, пока добились их одинакового веса, поэтому к отправке караван был готов только к обеду. Повариха быстро вскипятила ведро чая. Мы пообедали им с сухарями и, уставшие после длительных сборов и обучения – как седлать и завьючивать лошадей, тронулись в путь.
Ужас
Двадцать пятого мая 1951-го года я отправился в свою первую геологическую экспедицию. Во второй половине дня
