спустя столько времени…пусть катится! Ненавижу!
–Зиг, это я Шон…– раздалось в коридоре. – Впусти меня. Ане плохо, и ей надо помочь.
–Это вы, Шон?– уточнил Зиг задумчиво.– Прошу вас, приложите руку к наружной камере, я просканирую ваши отпечатки…
Шон вздохнул, но подчинился.
Зиг провел сканирование, и дверь с тихим щелчком открылась.
–Добро пожаловать, Шон.
Зиг, предатель!
Послышались осторожные шаги к моей комнате. Шон вздохнул.
–Ана…
Я лежала к нему спиной и смотрела в окно, но я видела его отражение. Он стоял, навалившись на автоматическую дверь, не давая ей закрыться.
–Прошу, поговори со мной.
–Убирайся!
Шон отошел от двери, и она с тихим жужжанием закрылась. Я сердито вскочила на кровати.
–Я сказала, уходи!
Шон упрямо сел рядом со мной и подмигнул здоровым глазом.
–Не уйду. Можешь ругаться, пока солнце не взойдет, но я не уйду.
Не знаю, что меня растрогало в тот момент, упертость этого дурня или радость от того, что он и правда, не собирался уходить. Я опустила голову и стала реветь. Шон понимающе положил мне руку на макушку и едва погладил.
–Мне так жаль…твой папа…
Я повисла на его шее, стараясь прогнать из воспоминаний недавние события. Мне было страшно…
Шон все понял. Он обнял меня и тоже всплакнул. Мы были осиротевшими детьми…сами по себе в этом мире.
И как жить дальше, было неясно.
Шон встал и предложил мне поесть. Я только кивнула. Прошло три дня, и, кажется, за эти тря дня, я вообще не ела. Но я не чувствовала голода. Будто жизнь оставила тело.
Шон лихо взялся за дело, припахав в помощники Зига. Все что бы найдено в холодильнике, было отправлено в дело. В итоге меня усадили за стол, поставили передо мной яичницу из порошкового концентрата, с грибами и фасолью. В большой миске был салат из капусты, моркови и горошка. Немного пересолен…
Я заставляла себя есть. Шон уплетал за обе щеки. Видимо сильно проголодался. Я ела медленно. Старалась распробовать вкус еды,…а потом снова вспомнила, как папа приготовил рагу из настоящей картошки…
Слезы подступили к горлу, но я мужественно их подавила.
Когда с ужином было покончено, мы сидели и пили кофе. Шон задумчиво смотрел в свою кружку и усмехался.
–Я думал, ты ее выбросила…
Я мельком глянула на его кружку, с нарисованным лохматым синим человечком, из какой-то детской передачи прошлого…
–Рука не поднялась.
–Ясно. Что ж, это льстит.
–Где ты был все это время?
Шон вздохнул и сделал еще один глоток.
–Где…да везде. Жил как мог…
Я удрученно отставила кружку, из которой пила в сторону и сердито на него посмотрела.
–Раз уж ты заявился сюда, то давай говорить на чистоту. Ты ведь не
