Тимоха, вытаскивая из-за пазухи бутылку беленькой, – квакнуть – это я могу, а изменять супружнице – ни-ни.
– Что, неужели ни разу не изменял ей? – спросил Всеволод.
– Было дело, но так давно, что и не упомню, – ответил Тимоха.
– Вот за это давайте и выпьем, – предложил Пафнутий.
– За что, за это? – переспросил Иван.
– А за то, что наш Тимоха верность блюдет.
Мужики выпили по второй, и Тимоха разошелся:
– Ехал я тут, мужики, в метро…, – но удивленные взгляды мужиков заставили его прояснить ситуацию, – поднабрался я накануне, вот и оставил машину в гараже.
Мужики понимающе закивали головами, и только Тюлькин встрял:
– Подумаешь, поднабрался. Разве это помеха.
– Кому не помеха, а я с будуна за руль не сажусь, – возразил Тимоха и на мгновение задумался.
– Продолжай, Тимоха, а то водка киснет, – подбодрил его Иван.
– Вот я и говорю, зашел я в метро, сел в вагон электрички. Вернее, еле втиснулся в этот самый вагон. Да втиснулся так, что спереди прилип к женщине лет тридцати, а с боку прислонился к молодке с округлыми формами. На следующей остановке меня так подтолкнули, что всем своим телом я ощутил тепло, исходящее как от той, так и от другой.
Тимоха опять ненадолго задумался, словно заново переживая поездку в метро.
– Тимоха, ты, это, не тяни, – проглотив слюну, воскликнул Эдуард.
– И так мне, братцы, захотелось, что хоть беги, – продолжил Тимоха, – а бежать-то и некуда. Меня аж в дрожь бросило. Стоявшая впереди женщина почувствовала мое напряжение и тоже напряглась. Наши взгляды встретились, и какая-то искорка пробежала между нами. Я попытался повернуться, чтобы не надоедать ей своим напряжением, но не тут-то было. Так в приятном напряжении я и проехал свою остановку.
Сказав это, Тимоха вытер со лба пот и потянулся к бутылке. За столом возникла минутная пауза, которую прервал Всеволод:
– А у меня тоже аналогичный случай был. Затолкнули меня в вагон метрополитена, и оказался я в окружении студенток. Зажали они меня так, что выдохнуть трудно. Мало того, что зажали, так еще и егозят своими задницами. Егозят и щебечут, егозят и щебечут. И так меня разобрало, что никакого терпежу. Одна из студенток почувствовала мое нетерпение. Ее глаза округлились, и она перестала щебетать. С трудом я повернулся к другой студентке, и та тоже притихла. Глядя на них, остальные студентки тоже утихомирились. Вот так, в приятном оцепенении, я и доехал до своей остановки. Только после этого еще долго не мог успокоиться.
За то время, что Всеволод рассказывал, Тимоха успел разлить по стаканам водку, и тост созрел:
– За приятное общение с женщинами.
Так что в метро ездить тоже неплохо.
За завершение дачного сезона
В начале октября пенсионер Артем Палыч закончил свои дачные дела и вернулся в город. Первым, кого он встретил
