то чтобы очень хорошо, – голос Натальи заметно увял, – но в школе я именно его и изучала.
– Слово звучит как «брульон», – постарался я выговорить как можно более правильно.
– Бульон? – недоверчиво переспросила она. Так это же такая жидкость, которая образуется при варке мяса…
– Брульон, а не бульон, – буквально закричал я в микрофон, – улавливаешь разницу?!
– А, поняла. Так брульон, как мне вспоминается, это что-то из области рисования. Набросок, чертёжик, что-то в этом духе…
Выяснив значение непонятного слова, я вновь вернулся к своему занятию. Становилось ясно, что на руках у Яковлева имелся некий эскиз какой-то местности, и основной его задачей было отыскать такой район на просторах между Вязьмой и Дорогобужем, который бы в максимально степени соответствовал тому, нарисованному неизвестно кем, эскизику. Но кто изначально нарисовал данный «брульон», и почему рисовавший не был привлечён к поискам, мне было абсолютно не понятно. Видимо речь об этом шла как раз на тех страницах, которые я не мог прочесть. Тем временем события в старорежимном Санкт-Петербурге развивались стремительно.
14 мая 1840. Секретно.
Шефу Жандармов, Командующему
Императорской Главной Квартирой Господину
Генерал-адъютанту и Кавалеру Графу Бенкендорфу
На предписание Вашего Сиятельства от 24 Апреля за № 13 имею честь донести, что воды реки Днепр вступили в берега и Полковнику Яковлеву, командируемому для обозрения некоторой прибрежной части, в отыскании сего не может встретиться никакого затруднения в исполнении возложенного на него поручения.
Генерал-майор Князь Трубецкой
– Короче говоря, – решил я, – только к следующему лету все необходимые приготовления к завершающей части поисковой операции были сделаны, и со дня на день можно было ожидать от высокопоставленных копателей доклада о ходе раскопок. Как я и ожидал, данная бумага не замедлила появиться. Но совершенно не того содержания, какого я ожидал. Вместо победных реляций моему ищущему взору предстало нечто совершенно иное.
18 июня 1840. Секретно.
Генерального Штаба Полковник Яковлева. Рапорт.
На почтеннейшее предписание Вашего Сиятельства от 10 мая за № 15 сим имею честь донести, что по сделанным надлежащим изысканиям при М(ызе). Александрии в земле, к сожалению, ничего не найдено. Рвы были прорыты во всех направлениях, глубиною от 2,5 до 3 аршин и потом железными щупами длиною до 4,5 аршин всё пространство, ограничиваемое течением реки, и большой дорогою проникнуто в шахматном порядке, расстояние дыра от дыры на 1 аршин. Где встречалось какое-либо сопротивление, там немедленно вскрывали, так что на глубине семи аршин не осталось нигде сомнительного места.
Видя таковую неудачу, произвёл я дальнейшую рекогносцировку от Орши до Борисова, но на этом пространстве не мог отыскать места подобного изображённому на французском плане. Вслед за сим, для последней
