который сопровождал отступающую из Москвы армию французов и их союзников. Ведь я уже упоминал, что именно он контролировал южные окрестности трассы Москва – Борисов. Французы к Орше продвигались от городка Дубровна, а наш полковник старался не пропустить их оголодавших фуражиров слишком далеко на юг. Однако и он понимал, что ему надо будет вскоре перебираться на правый берег Днепра. Но где же было сподручнее переправляться? Ведь льда на реке пока не было. Воспользоваться мостами в городе Орше он, разумеется, не мог. Так что место для переправы у него было только одно – брод у города Копысь или мост в Шклове. Но этому непростому в зимнее время манёвру вполне могла помешать какая-нибудь французская воинская часть, внезапно выдвинувшаяся со стороны Могилёва. (То, что в Могилёве всё лето стоял французский гарнизон, Давыдов знал наверняка). А откуда же могли появиться супостаты? Появиться они могли только с одного направления, как раз со стороны города Шклов. Вот именно поэтому наш полковник просто вынужден был выслать разведку на дорогу Шклов – Могилёв, чтобы на всякий случай обезопасить свой собственный тыл от внезапного появления неприятеля!
Вернёмся на минуточку к команде гренадеров, спешно зарывающих ценности на песчаном холмике, поросшем хилой кустарниковой растительностью. Едва покончив со своим занятием, они были вынуждены отводить пустые фургоны прочь с дороги, пропуская вперёд артиллерийские расчёты. Грянули первые пристрелочные выстрелы, и разъезд доселе беспечных казаков мгновенно развернулся и опрометью поскакал в обратную сторону. Порядок и движение колонны вскоре возобновилось, но все в обозе понимали, что впереди их ждёт вполне реальная опасность, и готовились пробиваться через город силой. Но к их удивлению в Шклове они не обнаружили ни одного русского солдата или кавалериста. И это вполне логично, там никого и быть не могло. Давыдов в это время преспокойно сидел в Сметанке, а обстрелянная французами казачья разведка во весь опор мчалась к нему по окружным просёлкам с докладом о досадном происшествии. Таким образом, только вечером 19 декабря наш партизанский полковник был осведомлён о том, что от Могилёва вероятно к Копыси двигается какая-то воинская часть с большим обозом. Ясно, что на следующий же день он выслал усиленную разведку, которая, прячась в обширном лесу, окружавшем речку Черницу, во все глаза следила за передвижением лакомого обоза, поутру покинувшего Шклов.
Но это мы теперь всё знаем о тех временах и намерениях, а французам на тот момент планы наших партизанских формирований были, разумеется, неведомы. По большому счёту, начиная от окраин Шклова, засада на них могла быть устроена вдоль основных дорог, как на левом берегу Днепра, так и на правом. Поэтому, скорее всего, командирами обозной группировки было принято некое «соломоново» решение. Воинская колонна была умышленно разделена на две части. Одна из них (только лёгкая кавалерия) продолжала ускоренное движение к Орше по правому берегу (поскольку император отчаянно нуждался в свежей кавалерии).
