19 февраля в поселок вертолетом из Абазы прилетел начальник геологической партии Сергей Петрович Черепанов, трое родичей Лыковых, начальник милиции, женщина-прокурор и Ерофей. Как быть с Агафьей – нездорова и согласится ли сесть в вертолет? Согласилась безропотно.
У прокурора и начальника милиции формальности были короткие. Осмотрели умершего, занесли в протокол: «За три дня лежания трупа голодные кошки объели руку». Агафья, выкинув из избы кошек, вынесла Ерофею ружье: «Стреляй. Видеть их не хочу…»
Вертолет с официальными людьми улетел. Агафья из старого домотканого полотна села шить саван. Родственник Анисим Никонович Тропин, обтесав кедровые плахи, начал сколачивать домовину, а сын его с Ерофеем рыли могилу.
20 февраля старика схоронили. Не было ни речей, ни плача, ни слез. По обряду долго творили молитвы. А через день, после долгих бесед у свечи, все прилетевшие стали на лыжи и пошли к поселку геологов. Ерофей: «Я оглянулся махнуть Агафье рукой. Стоит у речного обрыва как каменная. Не плачет. Кивнула: «Идите, идите». Прошли с километр, оглянулся – стоит…»
Месяц прошел с того дня. Никто за это время не побывал в избушке на реке Еринат. Только след волка обнаружили мы с Ерофеем. Видно было: одинокий немолодой зверь перешел через речку, сделал круг у избушки и долго топтался на месте, привлеченный, видно, запахом из загона, где ночевали козы.
– Что ж будем делать? Одному человеку в тайге нельзя… – Николай Николаевич Савушкин, Ерофей и я задаем этот простой и понятный вопрос. Ответ на него такой же, каким был и месяц назад, в день похорон.
– Тятенька благословенья отсюда уйти не дал… – И начинает играть с козленком.
Проблема с Агафьей с позапрошлого года казалась решенной. Мне она написала: «Тятенька уберется – буду жить у своих». Считая, что сразу Агафью и заберут, родственники стали прикидывать, что взять из избушки, а что надо бросить. И тут выяснилось: Агафья тронуться никуда не желает. Объясняли, втолковывали, уговаривали, пугали. Ответ один: «Благословенья от тяти не получила». «Поставим отдельно избу, как и тут, заведешь огород…» – «Без родительского благословенья не можно…» Уже перед самым уходом Анисим Тропин полусерьезно сказал:
– Будешь противиться – свяжем и в вертолет.
Ответила:
– Не такое сейчас время-то, чтобы связывать…
На том и расстались.
Ерофей рассказал мне все это в письме. Я рассудил: трудно было Агафье уйти от свежей могилы. Поживет одиноко в тайге – образумится. Нет, все осталось по-прежнему. По очереди с Николаем Николаевичем объясняем ей положение одинокого человека в тайге: медведи, болезни, приход нехороших людей, какой-нибудь случай – кто поможет?
– Да уж что господь дасть…
Догадываемся, были у старика перед кончиной с дочерью «философские» разговоры на тему, как не пустить по ветру все, что накоплено для «царства небесного» отшельничеством, постами, молитвами. Пришли к выводу: «в миру» капитал этот прахом пойдет. По
