лес очень чуток. Однажды мне пришлось наблюдать двух оленей. Они мирно щипали траву. Близкий стук дятла внушал им спокойствие. Но вот дятел сверху заметил фотографа и с криком взлетел. От неожиданной перемены олени сразу же встрепенулись. Шорох бобра, грызущего дерево, – сигнал спокойствия для всех окружающих. Но стоит бобру нырнуть, ударить хвостом по воде – не только бобры, но все, кто имеет уши, знают: это опасность. Я видел однажды: почти под ногами у трех оленей прыгали зайцы. Пока олени спокойно паслись, зайцы были беспечны. Но стоило одному из оленей насторожиться, вытянуть шею – зайцы мгновенно шмыгнули в кусты.
Звери вполне различают внешне похожие звуки. Бредет по воде лось – лес знает: это лось, бояться не надо. Но пойди тем же местом в болотных сапогах человек, все сразу поймут: надо укрыться. Даже в том же сорочьем крике жители леса различают оттенки: одно дело – опасность, другое дело – призыв на пир. Нашли, например, сороки падшего кабана. Лиса по крику птиц сразу поймет, куда ей надо спешить, чтобы успеть захватить свою долю.
Сложная система информации действует в жизни природы. Понимая значение звуков, можно предвидеть, как поведут себя те, кто их слышит. Неосторожного следопыта сигнализация выдает с головой, и он только дивится: куда все попряталось? Натуралист с опытом по лесным звукам может хорошо ориентироваться. Те же сороки и сойки часто могут указать следопыту, где притаился лось, где затеяли свадьбу зайцы или крадется лисица…
У леса чуткие уши.
На службе
Окно в природу
Давайте вспомним, какие животные служат нам. Корова, лошадь, овца, собака, олень, верблюд, слон, осел, лама, домашние птицы. Из великого множества насекомых человеку удалось приручить только пчел.
Начался процесс приручения очень давно. Считают, что раньше всех служить человеку стали олень и собака, было это семнадцать-восемнадцать тысячелетий назад. Потом приручены овцы, козы и свиньи. И можно считать, не так уж давно – пять тысяч лет назад – одомашнен крупный рогатый скот.
Процесс приручения продолжается. Успешными были попытки сделать домашними лося и зебру. Но век моторов ослабил значение живой транспортной и тягловой силы. Лоси и зебры остались животными вольными. Но интерес к приручению диких животных совсем не исчез. Любопытно, что идет он в ногу с развитием человечества. Первобытным, одетым в шкуры аборигенам земли нужен был чуткий сторож и следопыт. Таким помощником стала собака. Охота, не очень надежно снабжавшая пищей и шкурами, заставила человека держать животных под постоянным контролем. Так развилось скотоводство. Силу животных, выносливость, способность быстро передвигаться человек сумел приспособить для своих нужд. Однажды, вскочив на хребет дикой лошади, человек уже не выпускал из рук ее гривы. И лошадь стала покорным и верным работником. Но заметьте, как мало теперь лошадей! Мотор оказался более выгодным. И только мера моторной мощи – «лошадиная сила» – навсегда
