тканью, трубами и тросами. Старик тоже, слегка сутулясь, нес свое самодельное сокровище.
– Спросите: что еще есть в хозяйстве? Отвечу: швейная машина, топор, долото, рубанок, бурав, тиски, напильники, шило… И еще – гармонь. С этим богатством и доживаю свой век.
Такой дед… Люди бывают разные. Иной в двадцать – уже старик стариком, с места не сдвинешь. А бывают такие вот неугомонные старики.
Фото автора. 15 июня 1980 г.
Петр, друг Карла…
4 мая в нашей газете был опубликован очерк «Карл, друг Петра…» В нем рассказано о встрече в Швейцарии с человеком, сохранившим трогательное чувство дружбы к русскому парню, бежавшему через Рейн из фашистского плена. Жив ли Петр Билан, о котором шла речь? Отзовется ли?.. Жив! Отозвался! Сегодня – рассказ о встрече с Петром Ильичом Биланом, рассказ об интересной человеческой судьбе.
Сначала был звонок москвича. Профессор-искусствовед сказал: «Кажется, у этой истории есть продолжение. Моя дочь заглянула в справочник Союза художников СССР. Там фамилия, имя и возраст. Вряд ли случайное совпадение…»
А через день позвонили из Киева: «Петр Билан – это я… Да, живой и здоровый. Приезжайте… Да хоть сегодня!» И я побежал за билетом на самолет.
В Швейцарии, слушая Карла, на встречу с Петром я надеялся мало. Столько лет минуло, сложности жизни, возраст… И вот стою на восьмом этаже перед дверью, и от встречи отделяют лишь три секунды звонка…
– Заходите, заходите. Ласкаво просимо!..
Полный приветливый человек у порога. Встретив его на улице, я бы подумал: художник – длинные с проседью волосы, берет, внимательный взгляд за очками.
1944 год. Солдат Петр Билан.
Квартира даже глазу неопытного человека тоже бы подсказала: живет художник – в горшках и вазах сухие стебли растений, снопы кистей, на мольберте холст, повторяющий вид за окном. Поросший вишнями киевский косогор почти стеной соседствует с домом – белый цвет на холсте, белые лепестки вишен на подоконнике. Оглушительно, кажется, протяни руку – достанешь певца, щелкает соловей.
Тут живут четверо. Билан Петр Ильич, его жена Нина Викторовна, дочь Галя, зять Игорь. Все четверо – художники.
Молодых в доме сегодня нет, уехали на Десну. Петр Ильич чинит автомобиль и урывками – «не упустить запоздавшее в этом году цветенье» – пишет картину. Нина Викторовна сидела над рисунками для издательства. Но теперь сразу же все отложено, отодвинуто в сторону. Садимся за стол с самоваром и знаменитым киевским тортом. По рукам идут фотографии из Швейцарии.
– Да, Карл… Встретил на улице – не узнал бы. И он меня тоже бы не узнал. Были совсем молодые…
Нина Викторовна приносит семейные реликвии: письма Петра (размером с газетный лист и украшенные рисунками – посылались из армии перед войной), потертые, с помутневшим стеклом часы швейцарского производства, золотую десятифранковую монету – подарок Петру на память,
