извилист,Туманна у земного даль.
Не сплю, прислушиваюсь к тихим,
Едва пророщенным луной,
На удивленье не безликим
Секундам паузы ночной.
Лишь иногда собачьим лаем,
До ноты выверенным ночью,
Перемахнув через сарай,
Неровной стихотворной строчкой
Меня нагонит и войдёт в строфу
Со скуляжом просящим,
Как подведённому итог,
Поверишь, кто-то – настоящий…
Голос души
Сергею Анатольевичу Семину…
Поверь, есть в облаке летящем
И в свежекошеной траве,
Ручье, бурляще-говорящем,
Душа, поверь мне, человек.
Есть в убегающей тропинке,
Листве, шумящей сотни лет,
Есть в каждой утренней росинке
Душа, поверь мне, человек.
Поверь, есть в стынущем тумане,
В прохладной вдумчивости рек,
В полей цветастом сарафане
Душа, поверь мне, человек.
Есть в перекрёстках уходящих
И в вечно спящем валуне,
Есть – чем-то вечным, настоящим —
Душа! Поверь мне, человек!
«Коснулся мальвы. Что такого?..»
Коснулся мальвы. Что такого?
Она, качнувшись, мне в ответ,
Поверишь, старою знакомой
Откликнулась… То не секрет,
Что с нею – где-то за годами,
За много-много лет назад
Я разговаривал часами.
Был под окном уютный сад:
Сирень, настурция и… мальва —
Такой была Москва тогда,
Такой предстала изначально
И сохранилась навсегда
Она во мне, как на картине.
И мне не трудно воссоздать
Вчерашнее, взяв пару линий,
Но с мальвы свой этюд начать.
Тебе
Небезответные желанья,
Небезответные мечты,
Души моей очарованье —
Всё это ты, всё это – ты.
Шелков твоих прикосновенье,
Отдохновенье нежных глаз.
Изящнее стихотворенья
И утончённей, чем рассказ.
Кладу души моей цветы
К стопам невинной красоты…
«Ни слова о себе – руке…»
Ни слова о себе – руке
Отныне доверяю больше.
Рука, подвластная мечте,
Способна зрить намного тоньше
Веленья сердца, понимать
Души доверчивой начала…
Поэту должно замолчать,
Чтоб слово точно прозвучало.
Прочитанное оживёт —
Бумага тайное не скроет.
Строка – безмолвием поёт
В аккордно безупречном строе.
Ей многое дано вершить.
Не разрывай ее прочтеньем!
Позволь строке самой решить,
Как выйти из стихотворенья.
