в деяниях, сильный в князьях.
Вече вершил все дела горожан.
Озимь густая стоит на полях.
Стелется дымкой парною туман.
Храм завиднелся, шеломами светит.
Шагу прибавь, друг, усилился ветер».
Всадник проехал по гулкому мосту,
Крепкий детина, аршина два росту.
Голос его раскатился в тиши,
Встал пред въездными вратами: «Эй, стража!»
Светоч блеснул на стене. Сверху сразу
Стражник ответил: «Не мельтеши!
Ночью полошишь людей. Кто таков?»
Слышался скрежет, тянули засов.
«К князю спешу я – дозорный гонец.
Да, открывайте скорей, наконец!»
Был этот всадник Пелгусий с Ижоры.
Кряду денька три он пробыл дозорным
На побережье широкой реки.
Первым увидел флотилию вражью,
Как укреплялись на бреге полки.
И поспешил с важной весточкой к князю.
Жаркое лето в ту пору стояло,
Утро зарницей окрашено алой,
На мостовых деревянных роса.
Выслушал князь спозаранку гонца,
Сердцем вскипел он: «Тому не бывать!
Надобно первыми атаковать!
Ты же, Пелгусий, в дозоре сиди,
И в оба глаза за шведом следи!»
Сломлена Русь от монгольских нашествий.
Пали в нещадной борьбе города.
Гибель несла всем народам Орда.
Пользуясь слабостью русских в дни бедствий,
Шведский король, вождь дотоле счастливый,
Вздумал пленить вольный Новгород силой,
Земли окольные. Войско собрал,
К берегу русскому полк свой послал.
Об Александровой славе наслышан,
Злобою, завистью, местью он дышит.
«Князь, поклонись мне, – в послании пишет, —
А воспротивишься – порабощу
Землю твою, если вдруг захочу!»
Не удостоил ответом послов
Князь молодой. Был он к бою готов!
В Переяславле родился герой
В грозные годы монгольских нашествий.
Битва на Калке была лишь предвестьем,
Новой нависшей над Русью бедой.
Внук Чингисхана Батый разгромил
Волжских булгар государство. Чрез год
Степь половецкую опустошил,
Двинул тумены лавиной вперёд
К русским границам. Под саблей татарской,
Столь устрашающей силой ужасной,
Пали Рязань, Муром, Пронск. В город стольный
Варвары двинулись, вышли к Коломне,
Где князь владимирский дал первый бой.
В схватке неравной с всесильной Ордой,
В сече
