style="font-size:15px;"> Приподнимаю очки, из них выливается вода. Нажимаю на чашечки очков, чтобы выдавить воздух и создать пониженное давление. Глазам немного неприятно, но зато вода уже не затечет. А это самое главное.
Медленно шевелю ногами, чувствую, как ласты раздвигают воду. Увеличиваю амплитуду движений – не сильно, чтобы ласты оставались под поверхностью. Фляжка на животе мешает, но терпимо.
Легкий шум волн заглушается моим дыханием. Во рту – трубка, из-за этого его слышно особенно отчетливо.
Делаю руками движения брассом – это нелегко, если ноги движутся кролем, но я постепенно приноравливаюсь. Руки чувствуют сопротивление воды. Оно больше, чем в бассейне, – это оттого, что вода соленая.
Ухожу под воду, выдыхаю, расслабляюсь. Вода снова выносит меня на поверхность.
Рядом шлепают ласты Андреаса. Он замечает это и погружается глубже. Сейчас нельзя производить никаких громких звуков.
Дышу через трубку – так я экономлю на поворотах головы для вдоха. Каждое движение – это трата энергии.
Через несколько метров замечаю то, что и так уже знаю: плыть в море – это совсем не то, что плавать в бассейне. И рядом нет Ульриха, никто не дает указаний и советов. Мы можем рассчитывать только на собственные силы.
Слышу плеск волн, наталкивающихся на мое тело. Из темной глубины поднимаются пузырьки воздуха.
Мы потихоньку выплываем в открытое море, на север…
– Ты вообще-то какие рекорды хочешь побить?
Ульрих, в оранжевом тренировочном костюме и красных шлепках, подмигнул мне с бортика бассейна.
Я стянула очки с головы:
– На сегодня хватит.
– Ну давай, и так три часа уже плаваешь. Дорожки считала?
– Сто семьдесят девять.
Ульрих прищурился.
– Сто семьдесят девять умножить на пятьдесят метров – это восемь тысяч девятьсот пятьдесят метров. Ничего себе! Вылезай и марш в душ!
Я вылезла. Затылок и правое плечо ломило от холодной воды, при движении они как-то странно потрескивали.
– Мы с Франком сейчас идем в забегаловку за углом, будем в рамми играть. Хочешь с нами?
Я кивнула, взяла полотенце и направилась в душевую. В коридоре, как всегда, тянуло сквозняком. Постояв несколько минут под горячей водой, торопливо вытерлась, оделась и вышла на улицу.
Перед бассейном стояли знакомые пловцы и разговаривали.
– Пока, – бросила я им и повернула за угол, к кафешке.
Ульрих и Франк уже сидели за столиком, перед ними – колода карт.
Ульрих повернулся к стойке бара.
– Детям колу, тренеру пиво, – сообщил он бармену. Потом моментально раздал карты – я и присесть не успела.
Внутри было сильно накурено. В углу трое мужчин играли в скат, у барной стойки какая-то женщина потягивала пиво из большой кружки. Примерно маминого возраста, сильно накрашена,
