же так рветсяПрямо из сердца?
Что нагревает
Южную кровь?
Не отзовется,
Скрипнула дверца,
Свет потухает
Прожекторов.
Музыка льется,
Тонкие руки,
Звукам внимая,
Спросишь пароль…
Что же так бьется
Сердце в разлуке?
Здравствуй, родная,
Я твой король!
1000 ночей
Подари мне тысячу ночей
И одну до трепетного метра.
Погаси же тысячу свечей
И одну, дрожащую от ветра.
Покажи где солнце и луна
В полутьме касаются друг друга.
Где ты куришь молча у окна?
Ожидая сказочного друга.
Позови молчанием в глазах,
Оттолкни, за плечи обнимая,
Не смеются губы в образах,
Нас земных степенно принимая.
Отыщи тельфетций лепестки
На вершине снежного Аргаца.
В тишине созвездия легки,
Я бегу, но хочется остаться.
«Яблонь антоновских цвет…»
Яблонь антоновских цвет
Розов, да горек на вкус.
Белый налив вслед,
Пусть облетит. Грусть.
Зелень свежа. Пьян.
Тишь бережет слух.
В чаше тимьян. Ян(ь).
Имя твое вслух.
Утренний дождь чист,
Густ кислород. Сон.
Птичий распев, свист
На нулевой тон.
Дышит весна здесь.
В окна сирень. Тень.
Радостна та весть,
Что озарит день.
Если бы я знал,
Как глубока высь –
Я бы тебя ждал
Всю бы свою жизнь.
«С утра пораньше нем и глух…»
С утра пораньше нем и глух.
Москва. Иду. Поет суббота.
Лишь хохот свадебных толстух
Мой растревожит чуткий слух,
Но а в душе звенит пустота,
В уме качается литота.
Мне в радость новая работа.
В ушах эстонская частота.
Гонимый ветром легкий пух
От ощущения полета
Взлетает выше самолета
На Петербург.
Мои июньские сегодня.
Еще не минуло и полдня.
Неторопливо льется Сходня.
Мой друг.
Старый Петербург
Мой старый Петербург – Гагарина и Малый
Жасминовых кустов июньский аромат.
Навязчивых услуг не предлагай устало,
Не разводи мостов, пока они молчат.
Повсюду чистота, столичные привычки.
Настрою глазомер на линии твои.
Московские врата, трамваи-электрички.
Реши в уме пример, с ответом не томи.
Как дорог нынче ток для нового вагона?
Под тяжестью колес бетонная земля.
Я вовсе не знаток Московского района,
Я тихо произнес – «Прощай до февраля…»
По
