Боже, как же она может вернуться теперь в Эктон?) сезон, была абсолютно незнакома с иной жизнью этого города, с другой его стороной – игорными домами, распутными девицами и всем тем, чем занимался Грэм в те часы, когда не был с нею.
Софи оставалось лишь ждать, пока он устанет от этого вихря удовольствий, поддерживать уют и порядок в своей гостиной и при возможности наслаждаться драгоценными вечерами в его обществе. Тогда Грэм развалится в кресле у камина, будет поддразнивать ее, смешить рассказами о своих обросших шерстью братьях, об их страсти к охоте. А может быть, станет рассеянно, но умело наигрывать на пианино, не замечая, как тает от музыки ее сердце.
Он курил табак, который Софи покупала на деньги, предназначенные для покупки книг, и пил ее бренди. Бренди девушка похитила из дома кузины Дирдре, пока та и маркиз Брукхейвен совершали свадебное путешествие.
Конечно, кто-нибудь мог заявить, что молодой леди неприлично без присмотра проводить столько времени в обществе такого известного шалопая, как лорд Грэм Кавендиш. На это Софи могла бы ответить (разумеется, если бы собеседником была женщина – будь это мужчина, Софи наверняка застыла бы от ужаса, а потом уронила что-нибудь хрупкое на пол), что Грэм – кузен леди Тессы и практически член семьи, а значит, подобные предположения смешны и говорящий должен стыдиться их высказывать.
Эта продолжительная речь была тщательно отрепетирована, но, к несчастью, никому и в голову не приходило озаботиться добродетелью долговязой и невзрачной девицы, не имеющей иных видов на будущее, кроме как стать ученой старой девой. Таким образом, Софи так и не выпало шанса произнести оправдание вслух. В конце концов, ей ведь нечего терять, никакого реального будущего у нее нет, да и Грэм, который ничего не принимал всерьез, включая, слава богу, и Лилу, тоже ничем не рисковал. Так что их тайная дружба никому не приносила вреда и доставляла удовольствие обоим. Этот единственный короткий сезон Софи намеревалась провести так, как пожелает, а желала она посещать музеи и библиотеки. И проводить время с Грэмом.
Положение могло быть иным, если бы она действительно собиралась искать себе мужа или если бы Грэм вдруг задумал жениться и обрести наследника. К счастью, у него не было в этом особой необходимости, ведь его браться планировали размножаться обильно и успешно, вот только убьют последнего слона, добудут еще одного носорога, пристрелят еще одного тигра. В общем, для перемен не было никаких причин.
Оставив Софи, которой было положено рано ложиться спать, лорд Грэм Кавендиш, посвистывая, направился к Иден-Хаусу, лондонской резиденции герцога Иденкорта. Почтенное и древнее имя Иденкорта было прославлено в веках, а городское поместье обширно и очень красиво, но несколько последних поколений не сумели сохранить в достаточной мере ни хороший вкус, ни сдержанность. Теперь же имя Иденкортов ассоциировалось с разнузданным поведением и предрасположенностью к гибели либо от спиртного, либо от огнестрельных ран,
