если, в отсутствие правящего архиерея, случится какое-то чудо, пойдем ли мы к губернатору или мэру, чтобы они его засвидетельствовали? Скорее всего, нет. Но почему? Кто и когда внушил нам мысль о том, что Великорецкая икона – «святыня одних только верующих», и забота о Великорецкой традиции – «дело одной только церковной администрации»? Что мирским властям надо держаться от Церкви в стороне, потому что, будто бы, «бюджеты у них разные»? Словно мы – не один народ, и у нас – не одна история и не одни святыни? Словно то, что происходит в храме или в душе человека не имеет никакого отношения к тому, как человек служит и трудится в миру, соблюдает законы своей страны и вкладывается в ее развитие, строит отношения в семье, воспитывает детей? Словно храмы посещают, ходят крестными ходами и путешествуют по святым местам не наши родные и близкие, друзья и соседи, а какие-то незнакомые и чужие для нас люди?
Когда же началось это трагическое разделение на «своих» и «чужих», которое в итоге и привело к тому, что наше Отечество было залито кровью миллионов «врагов народа», которые, на самом деле, были нашими братьями и сестрами?
Конечно, это случилось не сразу. Отматывая ленту времени назад, в итоге мы придем к тому дню, когда однажды отказались увидеть в тех, кто рядом с нами – как в обычных гражданах, так и во власть придержащих людях – наших ближних, и потому перестали ощущать себя членами Единого Тела Христова – одной Церкви и одного народа Божия. Поэтому не только вера, но сама жизнь стала не общим, а только нашим «личным делом» в мире, в котором «каждый выживает, как может».
Поэтому так показательно то, что произошло с Великорецкой традицией в XIX вв. Вглядитесь в старые фотографии. Обычно, на них изображены тысячи вятчан, провожающих чудотворный образ из Вятки, встречающих его на Великой реке. Такое количество паломников не может не потрясти. Но давайте не будет поддаваться магии цифр, а лучше вглядимся в их лица, разглядим одежды, обувь, нехитрое снаряжение.
Кто эти люди? В подавляющем большинстве, это крестьяне. Не только русские, но также удмурты, марийцы. Как было принято говорить в те времена, «простонародье». Вы напрасно будете искать среди изображенных на старых фотографиях паломников «знатных» вятчан, имена которых включены в «Энциклопедию земли Вятской»20. Они на Великую реку не ходили. В том числе потому, что не считали это паломничество общим делом, то есть и своим тоже.
М. Е. Салтыков-Щедрин в рассказе «Общая картина», написанном под впечатлением проводов Великорецкой иконы, сказал об этом так: «Я вообще чрезвычайно люблю наш прекрасный народ, и с уважением смотрю на свежие и благодушные типы, которыми кишит народная толпа. Конечно, мы с вами, мсьё Буеракин, или с вами, мсьё Озорник, слишком хорошо образованны, чтоб приходить в непосредственное соприкосновение с этими мужиками, от которых пахнет печеным хлебом или кислыми овчинами, но издали
Энциклопедия земли Вятской. Т. 6. Знатные люди. Киров, 1996.
