и оговорено, и лодки двух поисковых групп рейдеров, с которыми у меня ровные нейтральные отношения – приятельских в таком ремесле не бывает, сами понимаете. Однако территория прибрежной застройки огромна, а пробежки плавсредств очень редки, с учётом того, что никто и не хочет встречаться. После моста на обозримой части реки «Бастер» находился в гордом одиночестве. И всё-таки, несмотря на физическую усталость и хронический недосып, я внимательно смотрел по сторонам. Что не мешало и размышлять о произошедшем.
Зачем он стрелял – мысль не давала покоя.
В Красноярске у меня нет явных личных врагов. Дороги никому вроде бы не перешёл, я слежу за этим тщательно. А если где и перешёл, то концы мутных историй не менее тщательно спрятаны в воду или в грунт. Бездумное смертоубийство прекратилось ещё зимой, после того как в городах и посёлках отстреляли самых безбашенных. Нет смысла просто так убивать людей в черте огромного мегаполиса, где всяких ништяков всё ещё навалом.
Сообщества выживших после болезни, или общинников, как их иногда называют, численно очень малы. Коллектив даже в полсотни человек считается большим, по нынешним меркам это целое племя. Людей на планете стало много меньше, чем складов с ништяками. В реальности сказочки о сплошных сволочах вокруг, убивающих всех подряд за еду и патроны, не превращаются в настоящую жизнь людей, беспредел долго не живёт. Сами же правила в закрытых коллективах устанавливаются очень быстро, от архипелага Фиджи и до наших северов.
Фиджи теперь существует только на карте и в моих мечтах, а вот отечественный опыт, тоже островной в своём роде, благодаря лекциям Даши Закревской я изучил неплохо. Вооружённые столкновения на Севере всегда имели одну важную черту: малая численность конфликтующих сторон при огромных размерах оспариваемых пространств.
Малочисленность племён не позволяла им выделять воинское сословие, то есть обученную и вооружённую дружину профессионалов, и поэтому войны велись обычными охотниками, и потеря даже нескольких человек становилась катастрофой.
Воевали, да. Однако, читая о былых битвах северян, ясно понимаешь: каждый исход столь невеликой, с точки зрения военной науки, стычки определял судьбу невообразимо огромных территорий, которые нужно осваивать сбережёнными людьми… Так, зимой и весной 1850 года произошло эпохальное последнее столкновение между сводным отрядом самоедов и ненцами на озере Туручедо возле Потапова. Битва завершилась победой энцев, в связи с этим была окончательно проведена граница между народами по Енисею. С тех пор правая «каменная» сторона Енисея стала считаться «самоедской», то есть энецкой, а левая низменная – «юрацкой», то есть ненецкой. Ненцы во второй половине XVII века дважды воевали с энцами. Первое сражение произошло в бассейне реки Таз, второе – на мысе Лескино, что на территории сегодняшнего сельского поселения Караул. Тогда ненцы истребили сорок самоедских чумов, и в результате левобережье оказалось в руках ненцев. Сорок чумов, и тут же начали объединяться целые народы! Потому
