У него по спине пробежал холодок. Сердце так забилось, что казалось вот вот оно сейчас выскочит из груди. Ведь где-то здесь совсем рядом проходит государственная граница.
Вдруг со стороны тёмных точек раздался громкий окрик:
Стой! Пропуск!
Трошин назвал пропуск… Следом прозвучал отзыв. Как оказалось, это был наш пограничный наряд который нёс службу в районе стыка с соседней заставой, по границе (ЧГ).Наряд был в белых маскировочных халатах… на белом фоне выделялись лишь тёмные обветренные лица.-
Вот эти вот лица и ввели Ивана в заблуждение, пограничный наряд был совсем близко а казалось что очень далеко… Спустились они на лыжах по склону горы со стороны «Пайки» (5-й ПЗ) о проверке ничего не знали, шли на задержание согласно инструкции. Действовали быстро. Слаженно.
Трошин подошёл к Ивану, спросил:
– патрон в патронник догнал?
– Нет. Я только с предохранителя снял, на всякий случай- каким-то чужим голосом
пробасил Иван.
– Молодец. Не забудь предохранитель на место поставить. А вот твой одногодок видно растерялся… что он может видеть от туда где лежит, только снег да сосны… Ну да ладно, ничего, оботрётся…
– товарищ лейтенант, а где же здесь граница? Кругом снег и только… Там где пограничные столбы у вышки стояли там понятно, а здесь?
– Здесь. Здесь граница. А точнее, вот в этом вот самом месте… ты как раз угадал, залёг на самой линии границы. Здесь в седловине горного хребта всегда много снега. А следующие пограничные столбы,№217 стоят вон аж на той горе, откуда скатился наряд, но их отсюда невидно они стоят уже в другой седловине- на участке соседней заставы.
А вот там вот, внизу ущелья, примерно в полукилометре отсюда находится турецкое селение…
Ну ладно… аскеры сюда зимой не ходят, так, что лежи где лежишь, а я пойду пообщаюсь с нарядом. Лейтенант ушёл к залёгшему в снегу наряду а Иван развернулся лицом в сторону того турецкого селения о котором только что узнал…
Как только не всматривался он в тёмную заснеженную даль… селения так и не увидел. Ни огонька тебе, ни какого либо шума, – только шум ветра да шуршание снега который порывы ветра гнали с той стороны.
Ветер усиливался, снежная пыль била в лицо. Снег забивало в рукава шинели.
Пальцы рук застыли и стали непослушными. Шапку ушанку Иван не откатывал из соображения, – лучше слышать и по этому то и дело тёр свои уши застывшими ладонями чтоб не отморозить и заодно согревая руки. Уши растирал так, что снег который на них ложился, моментально таял. Здесь на возвышенности ветер дул с каким то особым остервенением…
Иван то и дело поворачивал голову в ту сторону куда ушёл Трошин, надеясь увидеть, что тот уже возвращается…
Где-то там внизу, вблизи стайки невысоких сосёнок лежит Александр Куликов. Ему там хорошо… Там
