во вчера устремилСквозь века
И, вернувшись, вновь
В далекое завтра смотрю.
Словно дула наводят.
Как под прицелом —
Время скоро спустит курки —
Под прицелом Земля.
На жаровне планета,
Целое делят…
Хватают и будто жарят —
На блюдо второе-
Куски государств.
Его мысли, слова в шепоте тихом, словно втягиваются и тонут в бездне-воронке, в водовороте отчаяния, что крутит разум его. Вращает и прочь от света уводит все дальше. Толкает в глубокую темень…
Печально вздохнул:
«Что же делать теперь? Стать таким же, как большинство? Обманывать и воровать…? У других отбирать?
А, может, уйти из этой жизни грязной, от людей, живущих
ПО ЗАКОНАМ БАНКИРОВ?
Покончить со всем и с собой?
Нельзя, ведь, дети ждут меня и жена… Надо домой мне идти…
Нет. Не могу к ним явиться, снова прийти без еды и копейки в кармане. Больно видеть тот же, молча кричащий,
БЪЮЩИЙ ПОВТОРОМ,
вопрос во взгляде жены: «Ты заработал что-то за день?»
Вихрем холодным чувства меня охватили… Скачки их все быстрее и резче, а теперь уже только хаос, круговерть из эмоций. Где я? Не знаю, но новый вопрос без ответа:
Что же делать теперь?
Надоело все и эта погоня за копейкой по кругу. День в день и прожиты так сорок два года. Сорок два, а они словно три части дня одного.
Первая, короткое светлое утро – детство мое.
Вторая – двадцать лет с семи утра до шести вечера. Одна и та же гонка ради зарплаты, чтобы, в первую очередь, уплатить проценты для банка. Так повтор за повтором: все дни похожи один на другой.
Третья часть – короткий период – радость рожденья близняшек. Общение с ними, ощущенье тепла безусловной любви, кто словно два солнца греют лучами все, что вокруг – сменился потерей доходов.
Я прожил не годы, а день, всего лишь, один, где три части быстро сменили друг друга…
Прожил и жил?
А, может, на карусели крутился? Нет, не крутился. Кручусь. Вращаюсь и уже задыхаюсь… Задыхаясь кричу: карусель – это обман!
Что же делать?
Выхода нет, ростовщиков победить не могу… Даже блатные в тюрьме, обыграв в карты, возвращают часть проигравшему …Банки же не только отняли все у меня, но и наращивают сумму долга, который выплатить невозможно вообще. С этим справиться я не могу…»
К семье он не пришел. Утром его нашли соседи. Повесился в дровяном сарае… Не выдержал он лиходеев давленье, так же, как и многие другие, а дома дети их ждут…
Вскакивая на каждый шорох за дверью, ждут. Не понимают куда, вдруг, их папа, самый сильный-пресильный защитник, исчез. Ждут, не дождутся детишки…
Александр, зная уже и чувствуя постоянно взаимосвязь всего и всех, словно
