спросила, – борщ будешь? Свежий сварила, папе понравился…
– Борщ, ночью?! Ты что? В деревне живёшь? Глупая ты, Милка, – Леонид, не разуваясь, пошёл в свою комнату, обронил на ходу, – зайди, посоветоваться надо….
Мила, не раздумывая, пошла за братом.
– Знаешь, я влюбился! – огорошил сестру Леонид.
– Ну! – радостно воскликнула Мила, – наконец-то! В кого?!
– В Шахерезаду!
– Ты выпил, что ли? – огорчилась Мила
– Нет! – Леонид схватил сестру за руку и больно сжал. – Она девушка Егора Елистратова, помнишь к нам приходил такой большой, туповатый увалень…
– Я помню, Лёня, – с сожалением в голосе ответила Мила. – Только он вовсе не туповатый, а добрый и умница… Лёнчик, ты забыл? Он твой друг!
Леонид резко дёрнул руку сестры вниз, и она вскрикнула от боли.
– Друзей в таких делах не бывает…
– Егор мне рассказывал, он любит её с третьего класса. Ты что? Девушки не сыщешь? Эта не твоя…
Мила отшатнулась, увидев на лице брата ярость:
– Запомни, сестрица, я полюбил и переступлю через кого угодно… Полюбил, аж здесь, – Леонид постучал кулаком в грудь, – всё горит…
– Иди, попей холодной воды – остудись! В нашем роду подлецов и предателей не было, – ледяным голосом заявила Мила и пошла из комнаты.
– Поэтому ты и кукуешь с «довеском» одна, – бросил ей вдогонку Сперанский.
Мила остановилась, обернулась и впервые в жизни посмотрела на брата, как на недруга:
– Запомни, Лёнчик, я не кукую, а пою! И не с «довеском», а с Олюшкой, моим счастьем и моей гордостью!
Глава 7
В кабинет Ольги Лениной Михаил Исайчев вошёл ровно без одной минуты девять тридцать, как и было заранее оговорено. Девушка – секретарь, глянула на следователя ещё не проснувшимися глазами и, пытаясь взбодриться, передёрнула плечами:
– Ольга Анатольевна звонила, просила извиниться – она опоздает минут на десять, застряла в пробке. Приказала напоить вас кофе и если вы не успели позавтракать накормить бутербродами.
Михаил одобрительно кивнул: и кофе, и бутерброды были кстати.
– Кофе растворимый? Бутерброды с чем? – улыбаясь, спросил Михаил, наигранно изображая заинтересованность.
– Обижаете, – отозвалась девушка, вставая из-за стола и направляясь к тумбочке, на которой едва уместилась кофемашина дорогой марки. – Кофе в зёрнах, бутерброды с солёным творогом, укропом и кинзой, могу чуть капнуть аджикой…
– А бекон? – состроил просящее лицо Исайчев.
– Магазинный бекон будете есть дома, у нас вредных продуктов клиентам не предлагают…
– Так, я не клиент, – воскликнул Михаил. – Меня можно и отравить, противиться не буду…
– И всё же, – ручка двери
