и свою семью тоже любит, – резонно возразила графиня Окстон. – И станет разрываться между вами. Тебе следует подтолкнуть леди к выбору, сын мой, иначе, несмотря на все ее чувства, у тебя нет ни единого шанса.
– Но как, мама?
– Запомни: чем холоднее отношение ее родных к тебе, тем лучше. Ты же, со своей стороны, должен быть неизменно вежлив и учтив. Пусть твой шарм и хорошие манеры станут полной противоположностью грубости герцога, тогда сравнение будет не в его пользу и леди Индия невольно примет твою сторону. И запомни, дорогой: пусть она не услышит от тебя ни одного худого слова в отношении ее семьи. Всячески защищай их, тверди, что, будь у тебя такая прелестная дочь, ты тоже всячески бы оберегал ее от брака, который посчитал бы неподходящим. Повторяй, что происходишь из небогатой и не слишком влиятельной, но порядочной и благородной семьи. Постарайся казаться добродетельным и достойным молодым человеком, вынужденным несправедливо нести ответственность за преступление старшего брата и недостойное поведение легкомысленной матери, которых ты не одобряешь и от которых отрекся бы, если бы это не разбило сердце твоего бедного отца.
Адриан, искренне восхищенный изобретательностью матери, весело рассмеялся.
– Если она окажется слишком нерешительной, – продолжала она, – ты должен быть смелее в ухаживаниях. Это не значит, что нужно лишать ее невинности, но из того, что ты рассказывал, я предположила, что дело ограничивалось поцелуями. Ласкай ее груди. Сначала через ткань платья, потом, если сумеешь, проникни пальцами за корсаж и нежно погладь. Только постарайся не напугать ее, иначе потеряешь все.
– Неплохо, – завороженно прошептал Адриан. – У нее самые соблазнительные грудки, которые когда-либо искушали мужчину.
Графиня понимающе улыбнулась. Сын куда больше похож на нее, чем готов признать. Его жена не будет так несчастна с ним, как сама Мариелена с его отцом, бесчувственным ублюдком!
Коронация состоялась на Сретение, второго февраля тысяча шестьсот двадцать шестого года. Королева наблюдала процессию из окна кордегардии, расположенной над воротами дворца Уайтхолл. На короле был белый атласный камзол, но вся церемония оказалась довольно скромной, поскольку казна почти опустела. Только благодаря щедрости нескольких богатых семейств, среди которых самым великодушным оказался герцог Бакингем, стало возможным устроить праздничный пир.
Герцог и герцогиня Гленкирк не спускали глаз с Индии, чье поведение в аббатстве можно было назвать безупречным. Правда, после коронации, когда все собрались на торжественный обед, Индия умудрилась ускользнуть от родителей и встретиться с Адрианом Ли. Джеймс, бессильный остановить ее из опасения вызвать скандал, тем не менее заметил счастливую парочку. Вернувшись в Гринвуд-Хаус, он обрушил гнев на ни в чем не повинную жену.
– Она намеренно ослушалась меня, Жасмин! – гремел он, меряя шагами гостиную. Довольно с меня ее своевольства! В начале недели мы немедленно возвращаемся в Шотландию!
