разорвав стерильную упаковку. Зашли во двор по улице Ушакова, где произошло побоище. Там увидели кучку собравшихся жителей, окруживших распластанное на земле тело забитого до смерти мужчины. Над ним, обхватив обеими руками окровавленную голову супруга, рыдала осипшим от горя голосом пожилая женщина с растрепавшимися из-под платка седыми прядями. Она так жалобно причитала, временами переходя на вой, что своей безутешной скорбью до мурашек на теле бередила души собравшихся:
– Прошёл всю войну, родимый. А смерть нашла в мирной жизни. О, господи, за что так караешь жестоко?..
– Пойдёмте отсюда. Не могу глядеть на такое горе, – позвал Петро товарищей. – Мы здесь ничем уже не поможем.
С наступлением сумерек Влад выгнал свою «девятку» из гаража и подал поближе к пустырю. На саму поляну заехать машиной было невозможно – все проходы к ней оставлены слишком узкими. Завёрнутый в брезент труп, никем не замеченные, отнесли к машине и погрузили в багажник. Благо, теперь в городе электричество экономили и на улицах кругом царила кромешная темнота. Прихватили с собой пару лопат.
Город затих, погружённый во тьме. Затаились дневные звуки. Лишь временами глухо издалека доносился урчащий рокот мощных моторов патрульных бронетранспортёров. Крупные яркие звёзды, как пришлёпнутые на чёрном бархате ночного полога неба, нескромно красовались показушной своей позолотой. Месяц хитро щурился, заговорщически наблюдая сверху за действиями трёх мужчин возле легкового автомобиля. Азиатская ночь навалилась насыщенным мраком, укрывая собой тайн земных сомнительную сокровенность.
Ехали осторожно с потушенными фарами, подсвечивая дорогу лишь тусклым светом подфарников. Выбирали улочки позахолустней. Вообще, в городе было попроще проехать незамеченным: улицы патрулировали милицейские автомобили, проносившиеся с зажжёнными вовсю фарами и включенными проблесковыми маячками. Так что их было издали видать и всегда можно было заблаговременно куда-нибудь свернуть и, заглушив мотор, переждать, когда патруль проскочит мимо. Поэтому до кольцевой дороги добрались без каких-либо усилий. Правда, несколько раз пришлось ждать пока скроется патруль. В одном месте хозяин дома высунулся в окно посмотреть, что за автомобиль пристроился за густым кустом сирени, посаженным возле его двора.
– Эй, кто такие? – грозно выкрикнул он, выставляя наружу из окна ствол охотничьего ружья. – Что надо здесь в комендантский час? Убирайтесь прочь!
«Не хватало ещё, чтоб этот тип поднял шум и сюда нагрянул патруль», – про себя подумал Влад и постарался успокоить домовладельца:
– Успокойся, мужик. Мы не хулиганы. Сейчас проедет патруль, и мы отправимся по своим делам.
– Порядочные люди в такую позднюю пору по домам сидят, – не унимался скандалист. – А ну убирайтесь! Сейчас выстрелю…
– Не истери, придурок, – не выдержал Петро. – Не признал что ли с пьяни своих русаков? Ополченцы мы из Заводского района. По общественным делам едем. Поручение
